рубаи
Любовь на сердце посягнет – не думая, отдай,
она всего тебя возьмет – не думая, отдай,
а если по дороге к ней раздал себя другим,
больную память прошлых лет, не думая, отдай.
Есть ли жизнь после жизни? Наверное, есть.
Я вернуться на Землю считал бы за честь.
Не для встречи с людьми, что меня позабыли –
ради книг, что при жизни не вышло прочесть.
Январским утром – мягким, честным,чистым
очароваться птичьим пересвистом
и уловить дыхание весны,
что спит пока в алькове серебристом…
Наша вера – не зеркало нашей души.
Все снесет белый лист,хоть ты бред напиши.
Может высшая правда на небе и есть,
но отсюда видны лишь одни миражи.
Пей, веселись, гуляй – твой век пройдет!
Борись и побеждай – твой век пройдет!
Свою судьбу науке посвяти,
все тайны разгадай – твой век пройдет!…
Поэзия – игра в слова:
где есть одно – там станет два.
Все очень просто - но о чем?
О чем весной растет трава?…
Лишь первая любовь растет из сердца,
корнями уходя куда-то в детство.
Все прочее – холодная попытка
в пустыне одиночества согреться.
Да, все вокруг останется по-прежнему,
хоть плюй на этот мир, хоть жадно ешь его.
Но формула моей души меняется
при виде золотого солнца вешнего.
Да, нам уже не встретиться с тобой.
Был путь навстречу – словно вечный бой,
с собой ли, друг ли с другом – все равно
такой любви не сделаться судьбой.
Даже если наш мир непростительно прост,
в нем есть место для грез и таинственных звезд,
для весенней надежды на то, чего нет
и для тех, кто по жизни идет в полный рост.
Если ближний стоит у греха на краю,
не спеши протянуть ему руку свою.
Может быть, сделав шаг в эту чёрную бездну,
он уступит тебе свое место в раю?
Не страшно быть всеми на свете забытым,
не страшно быть кем-то наотмашь избитым.
Страшна только жизнь в ожидании чуда,
в которой поэзия съедена бытом.
Если кто-то с моими стихами не справится,
не сердитесь – я всем не обязан понравиться.
У поэта немного иная профессия,
чем у стыд позабывшей продажной красавицы.
Время хлещет по людям наотмашь больнее, чем плеть.
Три удара: что было, что есть и что сбудется впредь.
Каждый день, уходя в никуда, отнимает надежду
хоть немного понять и хоть что-нибудь в жизни успеть.
Мне снилось, будто я тебя искал
по лабиринтам улиц – но оскал
кривил мне вслед пустынный город мой
и из когтей своих не отпускал.
Мудрецы не прочь поговорить,
как тонка и хрупка жизни нить,
как отдать себя великой цели –
люди, не умеющие жить…
На рассвете пронзительных мыслей не счесть
и любая из них – как тревожная весть.
Глядя Солнцу в глаза, вопрошает Земля:
"Кто я есть? Где я есть? Что я делаю здесь?"
Все молодые чушь несут,
верша над миром Страшный Суд.
Не ими писан приговор,
не их потуги мир спасут.
Творят художники всех стран
свой возвышающий обман,
чтоб Красоты вселенской дольку
себе же положить в карман.
Пока карьерный зуд тревожит,
мы смело рвёмся в бой – и все же
как много в мире королей
что и в шуты не вышли рожей!
Когда вожди в высоком штиле
народ на подвиги будили,
народ не знал, что всякий вождь
хорош, когда лежит в могиле.
Дом, куда не ходят гости – несчастливый дом.
Если беден он – надежде не селиться в нем,
если он живет в достатке – мрачен и угрюм
этот город, осажденный много лет врагом.
За всякой политикой кроется ложь –
за властью, под гнетом которой живешь
а также за тем, кто идет против власти
бежишь от медведей – к волкам попадешь.
Я стыжусь одиночества в крупные праздники
и я прячусь от них под предлогами разными.
В пестрых толпах на праздничных улицах города
все случайные встречи – до жути напрасные!
Проблем у Бога, в сущности, немного,
но и к нему судьба была жестока.
У ног его склонился целый мир,
но не с кем поболтать на равных Богу.
Нам с тобой дальше некуда.Не по пути.
Что за дело тебе,чем я жил взаперти?
Все мое как свое всей душой принимая,
ты могла бы так просто понять и спасти!…
Я живу в мире книг и заоблачных грез.
Как живут по-иному – уже не вопрос.
Не жалею о том,что никем не замечен –
жаль, что счастья пока никому не принес.
Снова снишься. Сквозь дымку потерянных лет
пробивается лета забытого свет
для того, чтоб сказать немигающим взглядом:
"Если даже вернешься,тебя больше нет!"
И это лето клонится к закату.
И вновь во мне – предчувствия утраты,
хотя в сердечной смуте никогда
природа не бывает виновата.