Я внебрачная дочка, но всё же принцесса.
Меня сделал король, не слезая с коня.
В благородстве манер не рубя ни бельмеса,
я гоняла на заднем дворе с интересом.
И, когда прискакал к нам посыльный из леса,
выбор ехать к дракону упал на меня.
Так с двенадцати лет я с цепной животиной
в этой засранной башне срывалась на крик.
Тот дракон оказался вонючей скотиной.
Спал и жрал, в грудь мне тыкался мордой противной.
Я зверела в тоске без общенья с мужчиной,
мастурбируя под огнедышащий рык.
А когда тот зверёк стал гоняться за мною,
перетрахав всё, что шевелилось в хлеву,
поняла я, что если не сдёрну, то взвою,
и, за год обучась рукопашному бою,
разуверившись в сказках с геройской братвою,
примерялась отсечь говнюку голову.
Но какой-то амбал, назовясь Ланцелотом,
замочил-таки гада, исполнив закон.
Даже рук не помыв после драки с проглотом,
он облапал меня, пробурчавши «чего там…».
От него так разило сивухой и потом,
что я сразу решила: уж лучше б – дракон!
Напоив его вусмерть, сняв грязные латы,
взяв худого коня и зазубренный меч,
я отправилась в путь переростком патлатым,
размышляя, что лучше: наняться в солдаты
или шляться с гитарой, слагая баллады…
И сползали доспехи с костлявых девчоночьих плеч…
…
Через несколько лет моё прозвище «Маленький Рыцарь»
стало самым известным у нас в приграничном краю.
Он приметен был ростом, извечной готовностью биться,
ненасытностью в сексе и странной привычкою мыться,
удаляясь в свой рваный шатёр по три раза на дню.
Мной убиты: два герцога, семь атаманов в законе,
девятнадцать виконтов и прочего быдла – не счесть.
Десять жён соблазнённых рыдают в домашнем загоне.
У семнадцати леди невинных отобрана честь.
Но одна из них – после – сожгла своё пышное платье
и, напялив штаны, стала оруженосцем моим.
Мы с ней были погодки, а внешне – похожи как братья.
Мы ночами душили друг друга, сплетая объятья,
ну а днём – били склизких драконов и потных мужчин.
В нашей жизни земной нас и смерть разлучить не смогла бы.
Нам хватало друг друга и парочки звёзд в небесах.
Но всему есть конец. И мы обе влюбились как бабы
в гениального барда с отчаяньем в грустных глазах.
Сознавая, что мы – две обычные ****ские суки,
врать друг другу, как все, мы, однако, уже не могли,
и скрестили клинки, напрягая мосластые руки,
в неприметном ущелье на крае дурацкой земли.
Не решаясь убить, мы старались с дебильным упорством
бить по крепкому телу и незащищённой душе…
Три рубца на щеках – я её наказала уродством.
Три на сердце рубца – она тоже умела бороться.
Только обе – как раньше жить были не в силах уже…
…
Время шло… Грустный гений давно уже спился и помер…
Я пашу на директора в бизнесе средней руки…
Иногда я, надравшись, звоню ей на сотовый номер.
Но в ответ – тишина… и короткие злые гудки…