Жил да был на свете барин, с виду вроде неказист.
Был имением одарен. Приложением прайс-лист:
«Лес с огромными стволами у деревьев вековых,
Там же ягоды, грибочки, звери в шубах меховых;
Луг, овражек и опушка заросли густой травой;
И раздольем для ветров, степь колышется волной;
Тьма прудов, озера, реки – рыбой, раками кишат;
Среди тучных почв в полях, копны золотом лежат;
А в горах, уткнутых в небо, минералы всяки есть…»
И так далее, что впредь список весь не перечесть.
Подытожен длинный список черной жирною чертой
И итог стоит под нею очень даже не простой.
Все, казалось бы, отлично – знай, живи и не горюй,
Веселись, кути, куражься и на всех в округе плюй.
Но замучили соседи – спасу никакого нет,
Поживиться бы не против тем, что кровью нажил дед.
То брат средний брюкву тырит: «По дешевке мол продай,
Мне же голодно зимою, жрать охота, так и знай».
То брат младший репу тащит: «Захватив себе обоз,
Ведь дорога дорогая, заплати мне за провоз».
То обидятся тихони: «Мы же вовсе не родня,
Не нужны твои холопы и верни нам все до пня».
Те, что братом раньше звали, заплевали весь плетень,
Ведь теперь они крутые – за спиной мелькает тень.
Все опять же неспокойно и на дальних хуторах,
Спор ведут соседи рьяно о каких-то островах.
Но особенно ретивый барин за морем живет,
С виду весь такой учтивый, добродетелем слывет,
Но до денег очень падок, знает исстари в них толк,
Растерзает без украдок за копейку словно волк.
Не спокойнее и дома. Толпы нищие снуют,
Вместо дорогого рома, бражку из навоза пьют.
Паперть заняли бродяги, не хватает там им мест,
Плачут горькими слезами, заглушая все окрест.
Шайки занялись разбоем – нет работы на полях
Разъезжают с диким воем на откормленных конях.
Холуи учтиво лижут барский пыльнющий сапог,
Крепостные письма пишут (ведь хозяин просто бог):
«Ты куда собрался светлость, на кого оставишь двор,
Что же без тебя нам делать», - причитая, плачет хор.
Тех, кто в срок оброк не платит, запирает барин в хлев,
По спине пройдет плетями, на его хозяйство сев.
Вот такая вот забота, непочатых груда дел.
Отдохнуть бы. Но работа не дает забыть удел.
Что же, я совсем забылся, не о том же мой рассказ,
Смысл и вовсе затерялся в череде беспечных фраз.
Барин (честь ему и слава) очень любит свой народ,
С интересом объезжает поле, лес и огород.
То расспросит хлебороба о житье его бытье,
Мол, приказчик не тиранит в буйном пьяном забытье.
То участливо старушке ремонтирует забор,
То детишек на опушке обучает дать отпор.
То учетчика затравит, ты не смей, мол, воровать,
А то старосту заставит вмиг колодец откопать.
В общем, любит пан холопов и журит при людях знать
И за всех решит вопросы, а иначе не бывать!