Теперь уже не повернуть назад.
И обреченно ангелы галдят
Исполнены коварства и печали.
Они двоих однажды повенчали
Лишь для забавы.
Через пару лет
Был мальчику предложен высший свет,
А девочке — постель при кардинале.
Молчали.
Обходились тишиной.
Увы не той, что проще разговора -
Иной, незрячей, ипостасью вора
Таящего за пазухой стилет.
Но им казалось — прямо от притвора,
На паперть льется нереальный свет.
Теперь уже не повернуть назад.
Дробят минуты прошлое на части,
Из коих убран цвет и звукоряд.
И вспомнить звукоряд не в нашей власти.
И остается только наблюдать
Немых картинок скомканное действо,
Где обреченный на прелюбодейство
Банальнее чем проза.
И опять
Несовместимы гений и злодейство,
И не на кого, в общем-то, пенять.
Теперь уже не повернуть назад.
Седые пряди, сгорбленные плечи.
И остается только вспоминать
И знать, что время быстротечно.
И мальчику за восемьдесят пять,
И девочке, конечно же, не меньше.
Теперь уже не повернуть назад.
В печи поленья истово горят
Уничтожая связки старых писем,
А за окном осенний листопад
Лениво ворошит сухие листья,
Как мысли о количестве утрат.
Теперь уже не повернуть назад,
А только ждать последнего прощенья
За то, что не был никогда крылат,
За то, что соблазнился угощеньем.
И ангелы настойчиво галдят,
Работая над новым воплощеньем.