И не то чтобы мне без тебя совсем не жилось.
Нет, живется, смеется, гуляется, дышится даже.
И обид – ни одной. Да и Бог с ним, что не сбылось.
Если нужен ответ – почему, - после кто-то подскажет.
Только лет через десять по новой откроются раны.
И всплывет лист газетный, журнальный, и мной напечатанный.
И, возможно, все это мне даже покажется странным.
И рванет естество восстанавливать раньше зачатое.
Я привыкну не ждать, отметая звонки с неизвестного.
И привыкну к «недО-», как к приставке почти положительной.
Подожди угрожать, я, по крайней, мучительно честная.
И причина - отсутствие нервов – вполне уважительна.
И мне будут почти неважны ничьи объясненья,
И рассказы о том, где ты, как ты, и кто твоя женщина.
Буду тихо и люто почти обожать воскресенья,
Наблюдая, как в душах людских разрастаются трещины.
Отражение мира скукожится мелкими пятнами.
Разорвет, как плотину, и снова стихами по засухе.
Может, жизнь без тебя станет хоть для кого-то понятнее.
Только я тебя буду хранить, как иконку, за пазухой.