Путешествие сквозь дно стакана.
С крыши в небо, после - в землю головой.
Уходящей жизни столь прозрачная мембрана.
Руны пишешь шрамами исписанной рукой.
После сна – мизантропийная медэкспертиза,
Непринятие законов в профиль и анфас.
Жизнь твоя – с налётом трещин линза,
Та, что спицами своими больно ранит глаз.
Опоздавших в суицид не принимают.
Опоздал, а это, значит, не успел.
Шрамы зашивают и с петли снимают.
Сожалеешь, что подохнуть не сумел.
Где же твой заплечный ангел-суицидник?
Он давно сидит на сломанной игле,
С крыльев пепел сна неспешно отряхает,
Да и не спешит давно уж он к тебе.
Прогоняешь вновь дыханье чёрной ночи,
Зависаешь в липком одиночестве навек.
Ангел отдыхает, смерти не пророчит
Для тебя, измученный и слабый человек.
Так и дальше – продолженье вековечно.
Если ангел есть – тебя в небытие он заберёт.
Крылья хлопают за спинами беспечно,
И никто не знает, что за участь его ждёт.
Ангел на игле – чужая кровь с запястья,
Толстая верёвка – это тоже он.
Он уносит человечка в счастье,
В бесконечно сладкий послесмертный сон.
Суицид, депрессия, сухие слёзы –
Бритву в руку и скорей вперёд!
Позабыв свои мирские грёзы,
В небо он тебя ведёт на взлёт.
Опоздавших не берут уже с собою.
Ангел смерти – он такой всего один,
Жизнь сравнявши суицидников с мечтою,
Пляшет радостно над тысячей могил.
2002 год