Ангел Иван Улетный утром встает с похмелья,
Бритвой скребет щетину и надевает хитон.
Комната в коммуналке, размером всего лишь с келью,
Пропахла килькой и луком. Иван достает батон
Жесткий, словно сандалии бродяги святого Павла,
И, на ходу перекусывая, спешит к преисподней метро,
Чтобы успеть добраться вовремя до подвала,
Где он работает слесарем при коммунальном бюро
«Услуги для населения. Вызов сантехника на дом».
Иван по гулким ступеням быстро сбегает вниз.
В подвале сонный дежурный ему подает наряды,
Мечтая, что, сдав дежурство, опять напьется «до риз».
Ангел Иван Улетный молча берет инструменты
В огромной брезентовой сумке. Повесив ее на плечо,
Идет не спеша маршрутом в дома, где заждались клиенты
И на ходу представляет тарелку с горячим харчо,
Графин запотевший с водкой, огромную отбивную...
Ангел не замечает, как ноги сбавляют ход
И сами собой приводят его на бульвар в пивную,
Где с кружек сдувает пену до боли знакомый народ…
К полудню, крепко поддавши, Иван достает наряды.
Найдя адреса поближе, где нет слишком сложных работ,
Он чинит трубы и краны, и ловит хмурые взгляды,
Когда, по словам клиентов, с них слишком много берет...
...Пропив в пивной чаевые, купив по дороге хлеба,
Кильки, водки и лука, ангел идет домой.
Он смотрит куда угодно, но только не в серое небо,
Поскольку прекрасно знает, что он для неба – чужой.
В комнате с видом на стены асфальтового завода,
Ангел, не разуваясь, падает на диван,
Не помня ни дня недели, ни месяца, и ни года,
Поскольку время для вечных – иллюзия и обман.
...Набросив на одеяло сверху тулуп овчинный,
Видать, из того агнца, с которого «шерсти клок»,
Спит ангел Иван Улетный, лишенный небесного чина,
И проходящий под грифом: «Падший. Бессрочный срок.»