На пароходе – до монастыря.
Попутный ветер, крики чаек.
Кому должны – тому прощаем.
И все несчастья исключаем
из своего календаря.
Тепло. Но середина сентября.
Ещё немного – снова в поте
мы будем биться на работе
за хлеб или за что-то, вроде
реализации себя
в огромном мире. Да, огромен мир…
В нём можно реализоваться
или не реализоваться,
но лучше – просто изменяться
и оставаться в нём людьми.
Но в сторону. По борту – монастырь.
Величественно смотрит Волга,
как мы швартуемся, а Толга,
наверно, думает, надолго ль
они пришли? Шумят кусты.
Невдалеке кричат собаки. Но
такая тишина повсюду,
как будто вымыл кто посуду,
кран перекрыл и, словно чуду,
покою растворил окно.
Мы не чисты. Но радостны. И нам
(спокойно вышедшим на точку),
нам, не хотящим ставить точку
в купании – чуть не до ночи,
иная жизнь сейчас видна.
Вот монастырь. Река. Песок. Кусты.
Вот всё, чтоб думалось о горнем,
всё, чтоб страданья вырвать с корнем,
всё, чтоб отбросить на хрен порно
привычной жизни. Мы чисты.
И радостны. Немного пива и
немного чипсов – вот, что надо
теперь нам: лучшая награда
для подгулявшего детсада –
бутылка пива. И Твоих,
открытых широко, осенних глаз,
смотрящих (не ругательски, наверно)
на нас, с которых сходит скверна
не от шипов и не от терний –
от красоты, смотрящих в нас,
мы не презрели. Не презреем. Мы
смеёмся, шутим нетревожно,
переступаем непреложно
из солнца в тень – и всё возможно,
по крайней мере, до зимы.
…Пора домой. Другой дорогой, где
не слышно чаек, меньше ветра,
где пару-тройку километров
посёлка мимо в стиле ретро
идти нам…
Жаль, не по воде…