В дивном городе, славном, могучем,
Но до времени вовсе не древнем
В час, когда небеса скрыли тучи
Родилася Лесная Царевна.
Черноброва, густые ресницы,
А глаза-то – черней темной ночи!
Если в них огонек загорится,
То с ума всех сведут эти очи.
От судьбы – ни вестей, ни ударов,
Хороша и делами прекрасна.
Только в клетке ли жить Птице-Жару?
Как ей в городе жить-то, неясно.
И тоскою изводится сердце,
И во взгляде огня нету боле –
Не скирпит эта тайная дверца,
Что ведет коридором на волю.
В дивном городе, шумном, звенящем.
По проулкам, по улицам длинным,
В прошлом, будущем и настоящем
Ей скитаться, ни в чем не повинной.
Среди ночи послышится голос.
Только сном заковало сознанье,
Снится деве подрезаный колос,
И опавшей листвы увяданье.
Только раз прогремит во вселенной
Полный счастья раскат переливный,
(Потому и тоскует Царевна
Полнолунной порою приливной)
Прогремит и раскатится эхом,
И рассыплются прахом оковы,
И, звеня серебрящимся смехом,
Лес родимый, янтарно-кедровый,
Примет дочку-Царевну в обьятья,
Закружит в небесах над собою,
И исчезнет разлука – проклятье,
Что лишало бедняжку покою.
В дивном городе, светлом и сильном,
Все еще недостаточно древнем,
Вот уже расправляются крылья
С Добрым Утром, Лесная Царевна!