Мы были мушкетерами и слугами их были,
Вино мы пили кубками, сражались и любили,
Мы — воины мечтания, мы верили в свободу,
Но время пробегало — уходили мы в работу…
А в углу пылится копье,
И в доспехах живет паук.
Ты забыл метанье свое,
Позабыл друзей и подруг.
Сражались в Маастрихте и в Иерусалиме,
И тамплиерами еще когда-то все мы были,
Мы видели на небесах преславный Даннеброг,
И кони наши нас несли в чудеснейший восток.
Карты незнакомых земель
В нижнем ящике у стола.
А за окнами не апрель —
Уже осень давно пришла.
Мы за прекрасный дам готовы были сгинуть,
Мы шли на Южный Крест, готовые погибнуть,
Как гибли Ливингстон и Берк, иль Фоссет, или Франклин,
Не размышляя никогда, куда приводят дали.
Не звенит гитара давно,
Ее струны смолкли уже.
Слишком многое все равно,
Что когда-то было в душе.
Но снова запоет труба и мы стряхнем оковы,
Всех тяжких снов, работы и легко смахнем покровы,
И буккинатор вновь споет о подвигах и славе,
Так что же нами, черт возьми, в действительности правит?
Серость и рутина работ?
Или звонкий голос трубы?
Или повседневность забот?
Или звон чужой ворожбы.
И нам опять сыграют концерт живые «Битлз»,
И наплевать нам будет на дефолт и кризис,
И в небе мы увидим Ирема минареты,
Все это ждет нас за весной, все это ждет нас где-то!
Песни Монсегюра камней,
Иерусалимский ли храм,
Топот ли монгольских коней,
Или Вудсток нам по утрам…
16 сентября 2003