Старый, ветхий домишка живет в тупике,
Растворившись в мирке новостроек,
В черепичном, истлевшем своем парике,
Одряхлевший, но выживший стоик.
Слепо щурясь своим запыленным окном,
Со стены, растушеванной в проседь,
Чье-то прежде гнездо и родительский дом,
Разглядел он нежданную гостью.
Скрип трухлявой двери приглашает зайти,
Застонал под подошвой порожек…
Чьим-то был он когда-то началом пути
И последним порогом, возможно.
Половицы устало, протяжно ворчат,
Недовольно нахмурилась печка.
А за ней, в рваном валенке, куча мышат
И лампадка с оплавленной свечкой.
След от снимков на выцветшей серой стене
Раскололи расщелины трещин.
И нахлынуло прошлое, будто во сне,
Грузом памяти пало на плечи.
И тогда поняла я, кто нынче живет
В тупике, в облупившемся доме.
Память!!! Всех, кто сюда забредет.
Захлестнет, до удушья заломит…