Ах, мамочка! Родная иностранка!
Ну, как ты там, в стране теперь чужой?
Ты нынче – «оккупант» и негражданка,
Тебя, как шавку, гонят с глаз долой.
Да, нет святынь. О прошлом – только клички…
Мне тоже здесь свободно не вздохнуть,
В отчизне, где становится привычкой
Не провожать родных в последний путь.
Ах, мама! Мама! Столько лет в разлуке...
А встретиться нам – снова не судьба...
Но губы ищут, ищут твои руки,
И шепчется молитва и мольба.
О чём молюсь, тому уже не сбыться
На этом свете, а на том – Бог весть!
Но вот целую слёзы на ресницах,
Вот я к тебе уже прижался весь,
Вот утопил лицо в твоих ладонях,
Вот запах детства, хлеба, молока,
Из темноты лицо, как на иконе,
И голос: «Здравствуй, сын!» – издалека.
Мы снова вместе, как в далёком детстве,
Нас силе никакой не разлучить,
И ты опять, опять находишь средство,
Чтобы меня спасти и сохранить.
Вновь верую, тобой не раз спасённый,
Что встрече – быть, не знаю где – но быть!
Вновь верую про всех, тобой рождённых:
Ты – наших дней связующая нить.
С тобою радость в каждом сне о давнем,
Как от зари, что утром шлёт восток...
И вера: не случится расставаний
У душ родных, у них – один исток.
И нет границ, нелепых и проклятых…
Ах, мама, мама – молоко любви!
Я помню всё… Да будет это свято.
Да осенит нас зов к тебе крови.