***
Мы вышли из кирпичных сводов нового средневековья, из залов повторного показа сквозь искажающую лупу. Мы вбежали в зону детской радости, в предвкушении революционных перемен и свершений. Мы пили губами воздух. Мы верили, что творим историю. Мы были, как дети, сбежавшие с уроков…
Но мы не успели оглянуться, – как оказались на рынке.
7 мая 2007 года
***
Весна – красна. Если бы не обилие дел, звонков, работ, забот и обязательств, пустился бы во все тяжкие… Сбежал бы с какой-нибудь молодой цыганкой, в таборе пропил наследство. А потом из ревности – или просто по пьяни – зарезал бы её под смутное ясное утро. А сам бы в Волгу-матушку с обрыва как сиганул... Только пятки мои, босые и сверкающие, и видели!
14 мая 2007 года
***
Смутное ясное утро… Утро предчувствий. Утро накануне чудес… Мятежное утро. Неспокойное. Майское. Обычная майская маета?.. Сиреневое марево? Черёмуховое вранье?
Кто знает!.. Пока не окунёшься, не узнаешь, на счастье иль на беду… Пока змея не укусит, не воскликнешь: так вот где погибель таилась моя…
14 мая 2007 года
***
Есть упоение в погибельном чаду…
14 мая 2007 года
***
И я припал губами,
И буду пить – пока не захлебнусь…
14 мая 2007 года
***
Ещё одна ночь без сна. Ещё одна тишина. Бесконечная, тягучая, таящая и тающая… По капле, по секунде… Ещё так далеко до рассвета. А до моего рассвета – вообще… не скажешь сколько. Заплакала, засмеялась…
И вдруг – птицы. За окном птицы. Щебечут. Но не соловьи. Не знаю, какие и откуда… Неведомые! Для меня. Щебечут. Заплакала, засмеялась… Улыбнулась. Птица во мне… Пригорюнилось моё горюшко, стосковалось. Прослезилось и прорезалось моё утречко. Только моё. Потому что я его дождался.
Птицы в окно влетают. Мои птицы. Щебечут, смеются, горюшко прогоняют. Горюшко в уголке спряталось. Тает. Радость расцвела: красным, оранжевым, голубым… Всеми цветами радуги радость моя переливается. Утро радости. Уснул я под утро, успокоился. Растворился в творении. Частью стал. Хорошо. Вижу, что хорошо, чувствую. Рядышком, дышит…
14 мая 2007 года
***
Далеко ещё до смерти, далеко! Не дождётесь. Мы назло тут подольше задержимся. Да ещё и детей нарожаем. Вот и ждите, когда наш издец настанет.
Никогда! Голубые, как яйца дрозда…
14 мая 2007 года
***
Быт съедает душу. Дотла.
В «Сценах из супружеской жизни» Бергмана в долгих диалогах, во многих словесах, спрятана простая и трогательная история о том, как супруги превращаются в любовников. Возвращаются к себе, к тому, с чего начинали, обретают потерянное.
15 мая 2007 года
***
Перечитал вещь, которую написал в восемнадцать лет. И стало мне стыдно. За то, что сейчас так не пишу.
15 мая 2007 года
***
В конце концов, всё сводится к одному – умению замолчать и услышать.
16 мая 2007 года
***
Жить полной жизнью, упиваться ею, захлёбываться… Высосать весь её костный мозг… Дойти до самой сути… До сердца, до крови, стать плоть от полоти. Ты и я одной крови… Ты и я – одно…
Бывают минуты – всё реже – когда я чувствую жизнь кожей, её вкус у меня на кончике языка… Мир открывается мне. Находит какая-то вселенская благость, мир… Идёшь домой майским вечером, забыв про все дела и заботы, про сделанное и несделанное. Потому что именно сейчас, когда я возвращаюсь домой, именно здесь, на этой дороге, по которой я ходил тысячи раз, – у меня нет никаких дел и забот, нет сделанного и несделанного, есть только я и этот мой путь домой.
Мимо проносятся или стоят в пробке машины. Если проносятся – то как будто море. Шелестят листья-ветер, солнце светит как-то по-особенному: ещё не заметно, но уже садится… А мне ничего не надо. Я просто иду домой. И дома меня ждут. Или не ждут. В такие минуты, кажется, что так можно идти до бесконечности, идти по майской дороге, пока окончательно не растворишься в этом вечере, пока не войдёшь в лето Господне.
А там уж меня точно ждут.
16 мая 2007 года