последнее солнце февральским морозом согрето
промозглой души фиолетовый шлейф неизбежен
твой бред был так сладок, так мил и так истово нежен
как жуть уходящей зимы, предваряющей лето
что синие локоны вьюг заплелись си-беМолью
бездушность тепла ускользала под звуки оваций
и Ад перестал быть пристанищем жертвенных танцев
и счастье забилось внутри неестественной болью