Причудливый причал прошедшего пути
растаял среди стай рассветов и закатов.
И в волнах, эхом затихающих раскатов,
пропал как явь, уставший голос во плоти.
Устав молить о всепрощении, в тиши,
как книги слов на запылённом аналое,
столетним соком горько-вязких слёз алоэ,
я склею сны своей, больной судьбой, души.