Однажды Паоло уехал за море,
Оставив Лауру одну.
Он ей сказал: «Убегаю от горя,
А ты остаёшься в дому.
Добуду я злата и кучу каменьев,
Прекрасных, как пламя огня,
И сразу вернусь незаметнее тени,
И ты поцелуешь меня!
Лаура осталась. Легло беспокойство
Ей тяжкою глыбой на грудь.
Такое, наверно, души нашей свойство –
Быть с тем, кто пускается в путь.
Тревога росла с каждым новым мгновеньем,
Росла всё сильнее, но вот
В мерцаньи заката подобие тени
Мелькнуло у самых ворот.
– Мой милый, ты здесь! – закричала Лаура
И бросилась дверь открывать.
За дверью – Паоло, глаза глядят хмуро,
И взгляд, словно загнанный тать.
Одет был Паоло в нарядные платья,
На поясе звякал кинжал.
Вошёл, чуть помедлив, взглянул на распятье
И, вдруг побледнев, задрожал.
– Паоло, в чём дело? Вернулся с добычей?
Как за морем? Труден поход?
– Лаура, я вновь отправляюся нынче,
Хочу подсчитать свой доход.
– А много ль дохода? – Да куча монеты
Златой, а ещё серебро
И сотни каменьев, сияньем одетых,
Я добыл всё это добро.
– А где же ты был? – Я служил у султана
В далёком суровом краю.
Я был моряком и пиратом исправным,
Я был самым лучшим в строю,
За время разлуки объездил полмира,
Султану исправно служил,
А нынче сказал он: «Нужна твоя сила
В том месте, где раньше ты жил.
Я стал сомневаться в твоём верном даре
Рубить без расспросов, сплеча.
Хочу видеть голову той, что в Италии
Ждёт милого – не палача.
За голову эту отдам четверть царства
И восемь своих дочерей,
Чтоб более ты по морям не скитался.
Ступай. Возвращайся скорей».
Тяжёлый и гулкий звук тела раздался,
Как будто ударили в гонг.
Паоло недолго недвижим остался
С женою убитой у ног.
И вот он с кинжала стёр кровь краем платья
И дом свой поспешно поджёг.
И вскоре султану он бросил в объятья
С главою Лауры мешок.