№6 Владимир Костельман
№7 Ульяна Заворотинская
№8 Всеволод Емелин
ВЛАДИМИР КОСТЕЛЬМАН
Мультимиллионер, рок-музыкант и яркий поэт – три в одном! И всё это не где-нибудь у них, в Майами, а у нас, в Киеве!!!
Владимиру Костельману всего 35 лет... Поворотным моментом его менеджерского пути стало открытие в 1997 г. в Киеве первого гипермаркета под названием Fozzy. А ныне коропорация Fozzy владеет крупнейшей на Украине сетью супермаркетов. Но мы ведь не о бизнесменах, правда? А о ком, может о лидере киевской рок-группы «Ремонт воды»? Или соавторе (вместе с Александром Кабановым) идеи журнала «ШО»? Или генеральном спонсоре поэтического фестиваля «Киевские лавры»? И о нём тоже.
ЗАМЕТЬ МЕНЯ, САДЯЩИМСЯ У ВХОДА
http://www.stihi.ru/2007/08/26-554
Заметь меня, садящимся у входа
На четвереньки, крошечная Чу,
Таким воздшным, жалобным уродом,
Что если дунешь – сразу улечу....
Но ведь не дунешь... выставишь колено,
Я посмотрю, случится диалог
ты: как всегда? а я: всенепременно
...и вот несут, сгибаяся... и плох
жасминный чай, и утка словно тонет
в подливе чёрной, Чу отводит взгляд,
а я всё жду, как что-нибудь уронит
иной турист... нагнётся и горят
Над юбкой две безумнейшие ямки
И Чу краснеет, я – едва живой
И мне суют, как ловкой обезьянке,
То рубь, то два в кармашек боковой.
В зелёных шортах возле ресторана
Я пью свой чай и кушаю еду,
Здесь ходит Чу, глубокая как рана,
А я в неё кристаллики кладу
Белейшей соли ласкового взгляда,
Волшебных слов и медленной судьбы,
И у небес отобранного яда
Для отравленья чем-то голубым
ФОНАРЬ ТРЁХГЛАВЫЙ И ЛУНА
http://www.stihi.ru/2007/07/30-2042
Фонарь трёхглавый и луна,
Жена и дочери баптиста.
Мы все лежим как ордена
На этой набережной, выслав
Себя в конверте мостовой
Так далеко, что слышен вой
Полуживого адресата
Мы все лежим и нам воздато,
Фонарь да зелень фармаций
Собор в лесах, колени лысы
Мы холодней чем леденцы
Под языком и так зернисты,
Как фотография времён
Начала века. Соломон
Сурово выглянет из перстня
И вот Всему не отвертеться –
Оно проходит, мы лежим
Как величавые коржи
Меж нами липкие одежды ,
И нас то ломтиками режут,
То тянут к пасти целиком
Фонарь горит, а далеко
Где снег обгладывает ветры
Гуляет лыжник по лесам
И возвышается над кедром,
сопротивляясь чудесам
ЧЕТВЁРТОЕ ПИСЬМО ВОЛОДАРСКОМУ ИЗ ГАВАНЫ
http://www.stihi.ru/2007/03/06-469
Мой как бы дорогой партикуляр
Находится по близости… в Ведадо.
Условно, эта местность некий кляр
Он мной хрустит… где надо и не надо
Испанщиною тужится жильё,
Клоповники не гадятся жидами,
На волосеть умение моё
Привинчены загары бигудями.
Мой милый Ю., мой В. недорогой
(для умных женщин, банков и редакций),
Я обзавёлся домом и слугой,
А простота тропическая ранцем
Висит над жопой мира, посчитав
Волхвов и степь, ходьбу и Моисея
Подьёбкой неумелой… лучше так,
Чем понимать, что жнётся и не сея.
Приставишь этой расы волокно
К виску неиспугавшегося пляжа
И выяснится: мы с тобой не «даже»,
А «если бы» на фоне моряков,
Нам тело как домашнее заданье,
А им – расход красот на волейбол,
О Ю., о В., будь выпуклы задами
Мы, загорев, могли б на голубом
Казаться фоне чем-то вроде знака,
Что щами, дескать, не переберёшь,
А загрустишь и вытащит подсаку
С твоей душой креолка. Этот нож
Не острый, он крошит изображенье
И не спасут ни бинт, ни хомуты
О Ю., о В., мы кубу не поженим
На ты и я, на Я и даже Ты.
О милый В., о выдержанный Ю.
Всё «ора-ора», улочка похожа
На конский член, который познают
В другом стихе… поженимся … и сложим
_______________________________________________________
УЛЬЯНА ЗАВОРОТИНСКАЯ
Родилась в 1980 году. Выросла в Новороссийске. Университет закончила в Москве. Принимает участие в литературной жизни столицы, выступает с чтением стихов в клубах. На данный момент является одним из редакторов литературного сайта «Точка зрения»
МУРАВЬИНЫЙ ДОМ
http://www.stihi.ru/2005/08/24-1567
Это был сон, определенно сон:
вязкая темнота, и напротив - он,
моя левая - на берегу, а в правой - вода,
он - сама немота,
по чёрной плёнке пруда
толкает ко мне маленький плот,
плот плывёт.
Человек ждёт,
человек сердит,
вцепился в перила причала, хмуро глядит.
Я захожу на борт.
Плот шатается и плывёт.
Я боюсь упасть в воду.
***
Поравнялась с ним -
он подхватывает горсть земли,
запихивает мне в рот,
плот отчаливает, дальше плывёт,
и я вижу себя со спины -
кудрявый затылок и синий диск.
Я слежу за собой, он тоже следит.
В той земле, что во рту, появляются муравьи,
копаются, выедают меня внутри
так, что остаётся лишь хрупкий каркас.
Думаю - нет, я спасусь,
надо купить насос,
какой другой агрегат
и в себя засунуть,
потравить этих тварей - они ненавидят дуст.
***
графиня
изменённым лицом
плыла по пруду
***
Утром, когда настало потом,
я была муравьиный дом.
федорино горе
меня окружили вещи
жить с которыми проще
вроде как легче
кому – как мне не очень
в общем
вещи всевидящи живородящи
отвернёшься – ещё одной станет больше
особенно ночью
лампа единственный глаз таращит
ты притворяешься спящим
а они тебя – хвать за коленную чашку
и по паркету тащат
пакуют в пластик
говорят – сейчас мы сыграем в ящик
мы будем живые вещи
а ты – ненастоящий
ведь мог бы любить нас чаще
пересчитывать или трогать
теперь мы обиделись стали боги
вступили в сговор
потому что устали сами
а ты не общаешься с нами
ты просто чёрствый ты камень
пластик всё гуще
слой надо мной всё толще
я становлюсь вещью
но я на это внимания не обращая
иду в согласие со своими вещами.
СЕКРЕТИК
http://www.stihi.ru/2007/06/30-296
девочка на корточках, трусики видны
ямку копает вот такой глубины
и кладет на дно цветы
нереальной красоты,
кукольный глаз с ресницами
и пёрышко птицы.
от шампанского стёклышко не берём –
не будет видно, что там под ним.
и от фанты не берём, и от пепси не берём –
скучные, бесцветные, не нужные нам,
а от кефира смотри какое –
прозрачное, голубое.
вот тебе маленький клад,
вот тебе детский секрет,
вот тебе ***к – и так много лет.
пёрышко сгнило, сгнили цветы –
ну, давай же, поплачь об этом, кто же, если не ты?
ГОЛОС
http://www.stihi.ru/2005/09/13-613
голос, из которого вышла влага,
шершавый, ненужный, как шарики из бумаги,
крутишь их, крутишь, когда вовсе нечем заняться,
голос, что не ломается, но мнётся,
от которого улица обернётся
кольцом вокруг пальца, а прохожие не обернутся,
хрупкий, крошащийся голос,
заставляющий птиц срываться со взлётных полос
и улетать в самый зрачок ненастья;
таким голосом трудно просить о счастье.
трудно,
но буду.
________________________________________________________
ВСЕВОЛОД ЕМЕЛИН
Страница Всеволода на Стихи.ру открыта Константином Боголюбским.
Родился Всеволод Емелин в 1959 году в Москве. По окончании средней школы поступил в Московский институт геодезии, аэрофотосъемки и картографии. Завершив учебу, четыре года работал на севере Тюменской области — Нефтеюганск, Нижневартовск и т. д. Затем несколько лет работал экскурсоводом по Москве. После 1991 года работал подсобником в строительных шабашках, секьюрити в церкви. Пил.
Был близок к кружку, группировавшемуся вокруг Александра Меня. По его словам, « …там сидела типа элитарная интеллигенция, разговаривали о высокодуховном, а меня посылали клеить листочки с требованиями свободы совести. Увлечение подобными идеями продолжалось у меня где-то года до 1996-го — записывался в Народный фронт, защищал Белый дом… Потом все эти кружки групповой психотерапии климакса надоели». Начиная с конца 90-х, пишет стихи. Пытался опубликоваться во всех имеющдихся бумажных и сетевых изданиях, но безуспешно.
Первая публикация — в Независимой газете в разделе «Кулиса и сцена». Далее — публикации в сетевом издании «Топос» (по инициативе Мирослава Немирова).
С 2002 участвует в поэтическом объединении «Осумасшедшевшие безумцы» вместе с поэтами Мирославом Немировым, Андреем Родионовым, Евгением Лесиным и др.
На жизнь зарабатывает работой в церкви подсобным рабочим.
Имеет взрослого сына (который с 14 до 20 лет был авторитетным человеком у тушинских скинхедов).
(из Википедии)
ИСТОРИЯ С ГЕОГРАФИЕЙ
http://www.topos.ru/article/248
Великой Родины сыны,
Мы путешествовали редко.
Я географию страны
Учил по винным этикеткам.
Лишь край гранёного стакана
Моих сухих коснётся уст,
От Бреста и до Магадана
Я вспомню Родину на вкус.
Пусть никогда я не был там,
Где берег Балтики туманен.
Зато я рижский пил бальзам
И пил эстонский «Вана Таллинн».
В тревожной Западной Двине
Я не тонул, держа винтовку,
Но так приятно вспомнить мне
Про белорусскую «Зубровку».
И так досадно мне, хоть плачь,
Что отделилась Украина,
А с ней «Горилка», «Спотыкач»,
И Крыма всяческие вина.
Цыгане шумною толпою
В Молдове не гадали мне.
Мне помогали с перепою
Портвейн «Молдавский», «Каберне».
И пусть в пустыне Дагестана
Я не лежал недвижим, но
Я видел силуэт барана
На этикетках «Дагвино».
Пускай я не был в той стране,
Пусть я всю жизнь прожил в России,
Не пей, красавица, при мне
Ты вина Грузии сухие.
Сейчас в газетных номерах
Читаю боевые сводки.
А раньше пил я «Карабах»
Для лакировки, после водки.
Хоть там сейчас царит ислам
И чтут Коран благоговейно,
Но лично для меня «Агдам»
Был и останется портвейном.
Да, не бывал я ни хера
В долинах среднеазиатских,
Но я попью вина «Сахра»,
И век бы там не появляться.
Я географию державы
Узнал, благодаря вину,
Но в чём-то были мы не правы,
Поскольку пропили страну.
Идёт война, гремят восстанья,
Горят дома, несут гробы.
Вокруг меняются названья,
Границы, флаги и гербы.
Теперь я выпиваю редко,
И цены мне не по плечу,
Зато по винным этикеткам
Сейчас историю учу.
ИСХОД
http://www.stihi.ru/2000/10/15-127
Поцелуи, объятья.
Боли не побороть.
До свидания, братья,
Да хранит вас Господь.
До свиданья, евреи,
До свиданья, друзья.
Ах, насколько беднее
Остаюсь без вас я.
До свиданья, родные,
Я вас очень любил.
До свиданья, Россия, -
Та, в которой я жил.
Сколько окон потухло,
Но остались, увы,
Опустевшие кухни
Одичавшей Москвы.
Вроде Бабьего Яра,
Вроде Крымского рва,
Душу мне разорвало
Шереметьево-два.
Что нас ждёт, я не знаю.
В православной тоске
Я молюсь за Израиль
На своём языке.
Сохрани ты их дело
И врагам не предай,
Богородице Дево
И святой Николай.
Да не дрогнет ограда,
Да ни газ, ни чума,
Ни иракские СКАДы
Их не тронут дома.
Защити эту землю,
Превращённую в сад.
Адонай элохейну.
Адонаи эхаад.
ГОРОДСКОЙ РОМАНС
http://www.stihi.ru/2000/10/15-127
Стоит напротив лестницы
Коммерческий ларёк.
В нём до рассвета светится
Призывный огонёк.
Там днём и ночью разные
Напитки продают
Ликёры ананасные
И шведский “Абсолют”.
Там виски есть шотландское,
Там есть коньяк “Мартель”,
“Текила” мексиканская,
Израильский “Кармель”.
Среди заморской сволочи
Почти что не видна
Бутылка русской водочки
Стоит в углу одна.
Стоит скромна, как сосенка,
Средь диких орхидей,
И этикетка косенько
Приклеена на ней.
Стоит, как в бане девочка,
Глазёнки опустив,
И стоит в общем мелочи,
Ивановский разлив.
Надежда человечества
Стоит и ждёт меня,
Сладка, как дым отечества,
Крепка, словно броня.
Стоит, скрывая силушку,
Являя кроткий нрав.
Вот так и ты, Россиюшка,
Стоишь в пиру держав.
Ославлена, ограблена,
Оставлена врагу.
Душа моя растравлена,
Я больше не могу.
Пойду я ближе к полночи
В коммерческий ларёк,
Возьму бутылку водочки
И сникерса брусок.
Я выпью русской водочки
За проданную Русь,
Занюхаю я корочкой
И горько прослежусь.
Я пью с душевной негою
За память тех деньков,
Когда в России не было
Коммерческих ларьков,
Когда сама история
Успех сулила нам,
Когда колбаска стоила
Два двадцать килограмм.
Давно бы я повесился,
Я сердцем изнемог,
Но есть напротив лестницы
Коммерческий ларёк.
КОЛЫБЕЛЬНАЯ БЕДНЫХ
http://www.nbp-info.ru/nbart/emelin/30.html
Низко нависает
Серый потолок.
Баю - баю - баю,
Засыпай, сынок.
Засыпай, проснешься
В сказочном лесу,
За себя возьмешь ты
Девицу-красу.
Будут твоим домом
Светлы терема,
Мир друзьям-знакомым,
А врагам тюрьма.
Из лесу выходит
Бравый атаман
Девицу уводит
В полночь и туман.
Спит пятиэтажка,
В окнах ни огня,
Будет тебе страшно
В жизни без меня.
Из лесу выходит
Серенький волчок,
На стене выводит
Свастики значок.
Господи, мой Боже!
Весь ты, как на грех,
Вял и заторможен,
В школе хуже всех.
Ростом ты короткий,
Весом ты птенец.
Много дряной водки
Выпил твой отец.
Спи, сынок, спокойно,
Не стыдись ребят,
Есть на малахольных
Райвоенкомат.
Родине ты нужен,
Родина зовет.
Над горами кружит
Черный вертолет.
Среди рваной стали,
Выжженной травы
Труп без гениталий
И без головы.
Русские солдаты,
Где башка, где член?
Рослый, бородатый
Скалится чечен.
Редкий, русый волос,
Мордочки мышей.
Сколько полегло вас,
Дети алкашей,
Дети безработных,
Конченых совков,
Сколько рот пехотных,
Танковых полков...
Торжество в народе,
Заключают мир,
Из лесу выходит
Пьяный дезертир.
Не ревет тревога,
Не берут менты.
Подожди немного,
Отдохнешь и ты...
Что не спишь упрямо?
Ищешь - кто же прав?
Почитай мне, мама,
Перед сном "Майн Кампф".
Сладким и паленым
Пахнут те листы.
Красные знамена,
Черные кресты.
Твой отец рабочий,
Этот город твой.
Звон хрустальной ночи
Бродит над Москвой.
Кровь на тротуары
Просится давно.
Ну, где ваши бары?
Банки, казино?
Модные повесы,
Частный капитал,
Все, кто в Мерседесах
Грязью обдавал.
Все телегерои,
Баловни Москвы,
Всех вниз головою
В вонючие рвы.
Кто вписался в рынок,
Кто звезда попсы,
Всех примет суглинок
Средней полосы...
Но запомни, милый,
В сон победных дней
Есть на силу сила
И всегда сильней.
И по вам тоскует
Липкая земля,
Повезет - так пуля,
Если нет - петля.
Торжество в народе,
Победил прогресс,
Из леса выходит
Нюрнбергский процесс.
Выбьют табуретку,
Заскрипит консоль.
Как тебе все это?
Вытерпишь ли боль?
Только крикнешь в воздух:
"Что ж ты, командир?
Для кого ты создал
Свой огромный мир?
Грацию оленей,
Джунгли, полюса,
Женские колени,
Мачты, паруса?"
Сомкнутые веки,
Выси, облака.
Воды, броды, реки,
Годы и века.
Где он тот, что вроде
Умер и воскрес,
Из лесу выходит
Или входит в лес.