Когда из двоих остаётся один,
утешиться нечем –
ведь лампа пустая, а сам Аладдин
ничем не отмечен.
Он шепчет и гладит, он верит и мнит,
что всё ещё может.
В Багдаде и здесь, на задворках земли,
безумцы похожи.
Зачем одному то, что нужно двоим,
покуда едины?
Зачем они молятся лампам своим
пустым – Аладдины?