В ней тишина, хранящая прообраз
И чувств, и мыслей, и забытых снов,
Вещает не поэзией и прозой,
А звуком, говорящим всё без слов.
Мелодии, переплетясь в узоры,
Непринуждённо свой ведут рассказ
О том, как неуместны в жизни споры,
Которые навек поссорят нас,
О том, что мир прекрасен изначально
И не стремится к своему концу –
То радостно, то вдумчиво-печально,
Осанна воспевается Творцу!
И Моцарт, хрупкий, внешне некрасивый,
Являл надежды, словно солнца луч,
С рожденья наделённый светлой силой –
Играя, разгонять завесы туч.
А время было – преданное смуте:
Задумав бездуховность возрождать,
Её саму, скрывая мрачность сути,
Решили Просвещеньем называть.
Случилось вольных каменщиков братство,
Создавшее теорию свобод –
Мгновенно упразднив де-юре рабство,
Мечтаньями околдовать народ.
И Моцарт очарован красным словом,
Но до конца так и не смог принять,
Что чья-то, не Божественная воля,
Имеет право жизни путь менять.
Он звуками, услышанными свыше,
Спешил для нас запечатлеть тотчас
Гармоний лад, чтоб стали мы чуть ближе
К тому, что есть божественного в нас…
Отравлен Моцарт. Кем? Покрыто мраком.
Он не хотел служить невесть кому
И не умел быть яркою приманкой,
Злом не платил завистнику-врагу.
Он похоронен по разряду нищих,
Его богатство – лишь его душа.
Мы до сих пор его могилу ищем,
Но так ли уж она для нас важна?
Ведь Моцарт жив в сверкающей капели,
В приветливом журчаньи ручейка,
И в переливах соловьиной трели,
В шумах листвы, в рождении цветка.
Нас он зовёт услышать жизни радость
В заботах непрестанных день за днём.
И не менять её на слово «праздность».
Нас он зовёт – и мы к нему идём!