Припоминаю, память теребя,
Слова и звуки, руки, жесты, взгляд,
И ту, порой влюбленную – себя,
Десятки долгих лет тому назад.
Те дни, когда по жизни лихо мчась,
Отмахивалась – «горе - не беда!»
Те дни, когда – «сегодня, здесь, сейчас»
Мне означало запросто – «всегда».
А нынче предстают уже иными,
Непостижимой тайною маня,
Все осени, все весны, лето, зимы,
Последними, быть может, для меня.
И в этой тайне кроется причина
Внезапных острых приступов тоски,
Что наступила осени кончина,
И тяготы зимы уже близки.
Противясь настигающей беде,
Ловлю лучей мерцанье впереди,
Но лишь в болотной отражается воде
Свет в небе затерявшейся звезды.
Привычное природой восхищенье,
Как и душа моя, идет на убыль,
И к немощи питая отвращенье,
Так и живу, невольно стиснув зубы,
Отдавшись боли тела и души,
И не ропща напрасно, не бунтуя,
Укрывшись в одиночества глуши,
Пока не сменит точка запятую.