“Ты ждала меня, сестричка?
Я пришла... тебя уж нет...” -
На могилке - одинокий,
Грустный, маленький портрет...
Только я ведь не узнала,
Мимо я прошла – здесь нет,
Ну, а ты меня держала –
Провалив по пояс в снег...
Шаг... другой... и - вновь по пояс...
Ты кричала: “Здесь я, здесь!..
Неужели не узнала?.. –
Холм покрыт мой снегом весь!”
Горе душу мне сковало,
Понимала, держишь – ты -
Чтоб не сделала привала
От тебя за три версты...
Но вперёд я шла упрямо -
До конца закончить ряд,
Вдруг подруженька позвала:
“Я нашла, иди назад...”
Снегом белым крыт весь холмик –
Чисто скатертью – ждала...
Прибрала ты чисто дворик -
Весь блестит от серебра...
Грустный взгляд любви и боли,
И в молчании мольба:
“Дайте вновь земной мне воли –
Я взращу любви хлеба!..”
Бестелесный образ милый
С нами рядом застонал:
“Тяжело мне жить в могиле -
Мой унылый домик мал…”
И слеза вдруг покатилась,
Затуманив лик, как мгла…
Ветерком душа забилась:
“Как ты долго ко мне шла...”
Разложила явств я разных,
Снежный столик твой накрыв...
Но сейчас ты безучастна...
На портрете взгляд застыл...
И солёная страдала
На моих щеках слеза:
“Что ж меня ты не дождалась?..
Что ж ты рано так ушла?.."
Шевеля вовсю губами,
Ты пыталась мне кричать:
"Как ждала тебя я, Таня,
Если б ты могла ТО знать!.."
Сердце выло всё от боли –
Что ж себя не сберегла?..
Заслужила ль такой доли,
Что сгорела вся дотла?..
Что ж на Дальнем-то Востоке
Лишь полвека – жизни срок?
Отчего конец жестокий
Человека? Это – шок!..
Почему никто не видит:
Жизнь народа – так мала?
Всяк старается обидеть
И лишить его всех благ?
Медицины, леса, газа -
Нет в российских деревнях!
Европеец жжёт, зараза,
Газ России почем зря!
Ты прости меня, сестричка,
За души надрывный крик…
Как хотела б на полвека
Отодвинуть этот миг…
Ты же помнишь: наши деды
Жили долго на земле
И бодры были, не седы,
До последних своих дней,
Но имели они Волю!
И мудры были, сильны!
И любили свою долю!
И кормили полземли!
Что же сделали здесь с нами
За прошедшие сто лет?
Что ж на русского Ивана
Ополчился Белый Свет?
Не с того ль, что восседали
Кто душой был нищ и гол,
А добрейший русский Ваня
Отдавал им свой Престол?
Кто масонскую сутану
От народа прятал так,
Чтоб всегда был Ванька пьяным,
И работал за пятак…
Может, хватит измываться,
И народ нам наш сберЕчь?
А не то будем китайцев
От медведей мы стеречь!
Ещё раз прости, сестричка,
Боль сожгла мне всё нутро.
Может, я сгорю, как спичка,
Но чтоб деткам повезло:
Жить в стране нашей богатой,
Чтоб богаты были все,
И чтоб жизнь была бы свята,
И чтоб жили до ста лет!