Аллегория рыже-зеленого яркого света,
Полуявный намек на финал оратории лета,
Пестрый палевый занавес тонкой осенней иронии...
Вряд ли могут допущены быть за него посторонние.
На семи паутинках колышется мудрая притча.
Где-то в верхних слоях атмосферы играют каприччо.
Партитура слетает с пюпитра притихшего деревца:
Кто-то в сферах заоблачных творческим опытом делится.
Предлагают комплекты проверенных гамм и этюдов
К воплощению замысла. Автор идеи – оттуда,
Где мотивы ясны, абсолютно прозрачны желания
И масштаб разрушения равен масштабу создания.
Но, чем выше порывы, надежды, мечты и восторги,
Тем плотней облаков белоснежные строгие тоги,
Тем жюри неприступней в оценках и мудрых суждениях,
И решениях о сохранении или забвении.
Просветление в небе и блеск одиноких росинок
На сиреневых астрах... Листва филигранно красива...
Золотистые флейты лучей и мечта бирюзовая...
Как задумано все! Но как странно все реализовано!
Неразумные твари владеют реликтовым лесом,
А реликвию-скрипку терзает дурацкая пьеса.
Драгоценные истины прячут в подвалах истории
И стремятся повыше забраться, чего бы ни стоило...
...чего бы не стоило
Вообще совершать, потому что никто не допущен
Знать безмерную правду о вечном, бесплотном и сущем.
Недоступна строка из стихов иностранного томика.
По складам еле-еле прочитана малая толика.
А в небесном театре сложили давно инструменты.
Мы конечный продукт единичного эксперимента.
Но какая же пропасть меж замыслом и воплощением!
Кто же может рассчитывать там на грехов отпущение?!
Стрелы, плети, дубье заменили нам ветку маслины...
Мы опасные недоросли, видно, не доросли мы...
И поэтому вышел на свет из подвалов истории
Полуявный намек на известный финал оратории.
Аллегория – старое верное средство от правды.
Нас нельзя никуда допускать – все сожжем... Боже, прав Ты...
Пал опаловый занавес грустной осенней иронии,
И не могут допущены быть за него посторонние.