Страна Поэзия

 
Наверно, нет сомненья бесполезнее,
Но вот зудит, как муха о стекло.
Мол, ни черта не смыслю я в поэзии,
И ей, родной, со мной не повезло.
А ведь ни под землёй,
Ни в поднебесии,
Здесь, на Земле,
С Бог весть каких времён
Живет страна с названием «Поэзия»,
Куда нам вход покуда запрещён.
Нет-нет, ребята,
Никакой амбиции.
Какое там роптание к шутам,
Ведь нам, рабочим пишущей провинции
Дозволено приблизиться к вратам.
Пусть осторожно,
Правдой и неправдою,
На цыпочках,
На корточках,
Ползком,
Но удалось.
Сподобились украдкою
На чудо глянуть хоть одним глазком.
И вот стоим,
Отсталые, посконные,
Сыны дубрав, певцы забытых нив,
Уставив внутрь глаза свои районные,
И рты провинциальные раскрыв.
А за оградой,
За чугунным кружевом
Дым коромыслом,
Пыль за горизонт.
И там бурлит с фантазией,
Без удержа
Российский поэтический бомонд.
И мы внимали с жадностью и ревностно,
И разобрать сподобились сперва,
Что там сошлись в бою за пальму первенства
Московская да Невская братва.
Зато вся суть жестокого побоища
Была, как на ладони, нам ясна :
Кто более продвинут на литпоприще?
Кто модерновей: Питер иль Москва.?
И мнилось нам, что мэтры от поэзии
Вот-вот нам явят свой бесценный клад.
Но не дождались.
В том словесном месиве
Понятен был лишь сочный русский мат.
Захлопнув рты,
В порыве горькой честности
Признали мы, сомнения глуша,
Что мы замшели в нашей сельской местности.
Харизмы – нуль.
Гламура – ни шиша.
А главный грех –
Мы не умеем матерно
Слепить куплет, чтоб до слезы прожёг.
И, стало быть, одна дорога скатертью
Нам всем назад,
В районный литкружок.

Но вот, пока мы боль свою баюкали,
Событья понеслись во весь опор:
Какой-то гражданин под улюлюканье
С той стороны полез через забор.
Он в спешке рвал сюртук о грани острые,
Он обронил цилиндр на бегу
И всё кричал: – Постойте, люди добрые,
Я, господа, здесь больше не могу.
Он был смешон, сползая не умеючи.
Но мы внезапно ожили душой:
–Давайте руку, Александр Сергеевич.
Видать, и Вы на том пиру чужой.