Замерли жены, мужчины немеют...
Нежно струится лен...
В зале вечерней прохладою веет.
Начнем же симпосион!
Вот приближается поступью легкой,
Пола касаясь едва,
Юная дева с улыбкою гордой,
Крыльями - рукава.
Остановилась. Рабы ей навстречу
Быка из загона ведут.
Все так же пронзительно нежен вечер.
Но гости зрелища ждут.
Лик Посейдона суров и ужасен.
Взирай же - и трепещи!
Но взор таврополы спокоен и ясен,
Лишь слышно, как сердце стучит.
И в такт бою сердца она беззаботно
Ритуальный танец начнет.
Но щерится Гадес и дланью холодной
Он манит ее и зовет.
На лезвии бритвы стремительный танец,
На острие иглы.
Горит на ланитах задорный румянец
И губы ее веселы.
А бык напряженно и шумно дышит,
И кровью налились глаза.
Не шепот Аида душа ее слышит.
Белеют цветы в волосах...
Она ускользает, она не дается -
Ведь Мойры не срезали нить.
И в танце она. Пусть мелодия льется!
Что в том, что недолго ей жить?
...Вдруг замерли жены, мужчины немеют.
Кровью алеет лен...
Все так же ночною прохладою веет.
Но кончен симпосион.