...Этой ночью маленький клоун топал по карнизу и стучал в окошко.
Нелепый человечек в жабо и беретике плющил нос о стекло.
Неуклюже скользил на вмёрзших в голубиный помет хлебных крошках.
А по белым щекам что-то ручейками красными текло и текло...
Он кривил некрасиво рот, широко открывал - кричал беззвучно.
Крылышками часто хлопал, взметая снежную пыль.
Оторопь брала, сердце замирало от этой картины глючной.
То ли он мерещился, кукольный, то ли и вправду был...
Помню хорошо: накануне я не падала с дуба.
Не пила спиртного, не ела колёса, не курила траву.
Так с какого ж перепугу он так безжалостно и грубо,
Так пронзительно–контрастно маячил не во сне, а наяву?..
Надо было распахнуть окно. И плевать на стужу.
Да просто нафиг выхлестнуть табуреткой чёртово стекло.
Ведь если стучит и хочет войти, значит ему очень нужно.
Но почему невозможно шевельнуться? Почему же так тяжело?..
Надо было впустить его и налить горячего чаю.
Выслушать внимательно, а после дать немного поспать.
Почему же в ответственный момент меня будто выключают?
Чтобы об упущенном шансе сожалеть опять и опять?..
Я закрыла глаза. Сосчитала до ста. Потом открыла.
Ветер выл за окном в темноте и трепал оцинкованную жесть.
А к стеклу примёрзли перья. Наверное, с кукольных крыльев.
Почему-то не хотели отдираться. Насчитала их целых шесть...