А под вечер горячая пыль
Улеглась на студеной земле,
И зажженный на счастье фитиль
Слабо высветил что-то во мгле.
Это было лицо не лицо,
Это были глаза не глаза –
Сизоватого дыма кольцо
Превратило штрихи в образа.
Тут бы сразу упасть и не встать
И при этом простить себе все,
Но вблизи что-то стало стонать
Заглушаемому в унисон...
А потом вдруг глухие шаги
И от вздоха потухший огонь.
За невидимым дымом – ни зги,
Лишь предчувствие страшных погонь.
Но глухой не услышит слепца,
Но слепой не оценит зеркал.
Это было начало конца,
А быть может, начало начал.