. . Во втором классе на новогоднем утреннике я была боярышней. Я не хотела ею быть, я хотела быть как Ниночка из второго «А» , дочка нашей худручки, - индусской. Мы уже несколько дней ходили после школы к ней домой и , вздыхая от зависти, наблюдали, как Ниночка заворачивается в блестящий парчовый кусок ткани, нанизывает на руки и на ноги кучу браслетов и браслетиков , а потом прыгает перед нами, растопырив ладошки, и жутким голосом завывает : «муль-муль-тына –дык, муль-муль-тын»…
. . Мама сшила мне длинный пестрый сарафан, пристрочила посередине переда широкую атласную ленту. Это меня немного огорчило, потому что эту блестящую широкую ленту под цвет моих глаз привезла бабушка, увидев, как я старательно накручиваю на никелированную спинку кровати узенькие бордовые ленточки. Я, как и многие девчонки из нашего класса, не гладила атласные ленты утюгом. Я их стирала и мокрыми накручивала на гнутую трубку спинки кровати.
. . Потом мама нашила на эту ленту самодельные пуговицы, их мы делали с нею вместе из серебряной фольги… Потом настал черед кокошника. Из картона вырезали такой полукуполок, оклеили его серебристой бумагой и обшили… елочными бусами, свисающими тремя рядами на грудь.. Красиво получилось. Но на празднике, хоть я и получила приз за один из лучщих костюмов, мне было не совсем уютно. Кокошник все время перетягивался назад, превращаясь в воротник, бусы с груди перемещались под нос, а они были все-таки ёлочными и поцарапали мне весь подбородок и нос.
. . Мама вздыхала, в конце-концов сняла эту красоту, и я догуливала свой праздник под ёлкой исцарапанная и простоволосая….
… .. На следующий год мама, вооружившись журналом, где массовики-затейники рассказывали молодым родителям , какие и как шить костюмы на новый год детям, объявила мне, что я буду бабочкой. Махаоном. Рисунок этого костюма был восхитительным. Девочка в трико, в розовой атласной шапочке с усиками-антенками на голове, подняв руки-крылья и отставив ножку, демонстрировала летящие линии этого костюма. Лицо её было скрыто изящной полумаской… Какая красивая,- вздохнула я, - как мистер Икс...
… … Журнал рекомендовал туго награхмалить кусок белой ткани и нарисовать по размеру очертания крыльев. Поперечный верх крыльев отстрочить, чтобы в них можно было продеть руки. С каким упоением мы с мамой рисовали круги и загогулины на гремящих крахмальных крыльях. Усики – антенки сделал папа. Делал он их на общей кухне, в комнате ему места не хватало, а в соседях у нас было два молодых лейтенанта - дядя Вова Бурназян и дядя Миша Броншвак… Папина работа сопровождалась таким смехом, что мама то и дело вылетала на кухню, и её звонкий голос тонул в этом гоготе. Но я не могла упустить вдохновение и рисовала гуашью круг за кругом…
На утренник дядя Вова Бурназян повез нас в замполитовском газике Крылья уложили на заднем сиденье, а мы с мамой уместились рядом с дядей Вовой.
Ах, какой изящной бабочкой я влетела в зал… Как все захлопали в ладоши. Мама горделиво поглядывала на матерей зайчиков, снежинок и мухоморов. Но уже через пять минут мне стало понятно, что руки надо бы опустить, а я не могу. Туго накрахмаленные крылья не хотят складываться. Я не могу встать в хоровод, не могу побегать по залу с этими зайками и снежинками… Я могу только ходить, подняв руки, и изящно отставлять ножку, как та девочка на картинке. В общем, я опять получила приз за лучший костюм, но прыгала и бегала под елкой в… обыкновенном фланелевом лыжном костюме. Зеленом, с такими красными поперечными полосами внизу штанин…
.
На снимке - крайняя боярышня справа - это я