О, нас казнили не вчера,
но как же те, на сих похожи,
офицера, офицера,
глаза пусты, ремни из кожи,
и пепел тлеет на губах
в привычке сбрасывать без гроба,
и спят безвестные во рвах,
в обнимку, будто в танце оба
ведут посмертную кадриль,
дырявый мех аккордеона
в беззвучной астме сыплет пыль
на дно мертвецкого салона,
и то-то весело внутри,
танцует братская могила,
кого на два, кого на три,
рука чекистская сложила…