Она утром встает, и глаз не открыв,
на ощупь, на кухню.
Надо чайник включить, ничего по пути не свалив,
и убрать в холодильник то, что за ночь не стухнет.
И в ванной не рухнуть, споткнувшись о половик.
Не запутаться в скрабах, не взяться за старую банку,
это же химия, вдруг крем уже ядовит,
а у нее и так под глазами черно, и она и так уже вся наизнанку.
Кофе – две ложки, сахар – белая смерть.
Джинсы, рубашка, косметика, волосы в хвост.
Через какой-то час начнется уже круговерть,
через какой-то час все будет опять всерьез.
Пробка на третьем кольце, она смотрит в окно.
Полчаса - опоздание, но это не так уж и важно.
Она видит всю жизнь и себя со стороны, как в кино.
Но ей все равно, это, и в правду, не страшно.
Снова звонки, три линии разом взахлеб.
Молча встает и уходит на перекур.
Все это похоже на грубый, неумный подъеб,
но будто бы в вальсе – два такта на выдох и новый тур.
Бумаги разложены в папки, их горы растут.
На весточки в почте нет времени отвечать.
А завтра вставать ни свет ни заря в институт,
а она не решила, какой реферат надо брать.
Обед пролетает, сегодня ей не до еды:
пять встреч, шесть звонков и шеф вызывает опять.
Но это, конечно, не ужас, а полбеды.
Ей хочется лишь одного – прилечь и поспать.
Притих муравейник, закончился офисный день.
Ей надо закончить всего порученья четыре.
И, слава Богу, толкаться в метро тоже лень,
так же, как мыть посуду в уснувшей квартире.
На следующий день можно на пару часов
забыть о подъеме, и встать хоть немного попозже.
Она крепко спит, не слыша шума и голосов.
Но вот и будильник, и мысль между «****ью» и «боже».
Пойти, отсидеть пару лекций и снова в метро.
С улыбкой и музыкой, с легкостью и ожиданьем.
Ее поглощает скрип эскалатора, вагона нутро.
Ей смотрят в след, называя воздушным созданием.
На скользкий диван, под теплый уютный плед,
она убежала в свой собственный яркий мир,
где нет телефонов, и факсов с бумагами нет.
Где все окружение в любимом стиле ампир.
С огромной кружкой в руках, в сигаретном дыму,
ей лучше, чем где-либо: проще, любимей, светлей.
И она может ехать за этим в Надым и на Колыму.
Только бы ты, как всегда, улыбался ей.