Красный сквозняк обжигает зарёй. Колени –
будто печёные яблоки сморщились странно…
Чуткий на бантик парок завязали тени,
над фиолетовой пеной последней ванны…
Тоненькой… инсулиновой… но подкожно,
а всё равно заразимся перемещеньем -
двигаясь к одиночеству осторожно,
будто в чужих тапочках… с отвращеньем…
Вымыться на дорогу… остричь косу…
Так оболваниться, чтоб не узнали … всё же -
вздрогну на имя… выдам себя… Боже…
Локоть соседа…- можно мне папиросу?!
Дивное сожаленье толкнёт слева,
взглядом, замешанным на чистоте вздоха.
Платьем завешено тело… худая дева…
- Ела бы лучше… что ж так жила – плохо…
Пятен от супа стайка, чуток крапа,
чтобы узнали.
Выпаду из колоды
к кедам твоим… коды твои… годы
снов. Пробуждение вечное… в два этапа…
Тихо в приёмной не слышно шагов и криков,
солнце печатает смайлики на простенки.
В чистые окна, с абрисом Божьего лика,
лысая кукла выпучила зенки…
Шёпот и шелест, будто бы кто-то помер
между страниц книг записных…ройтесь…
Автоответчик линии – «успокойтесь,
не существует набранный Вами номер…»
Чувство молчит… до конца – не мычит не телит…
Кроме куренья дурная привычка к боли -
рыбой в газете жабрами зашевелит,
тихо попросит: «дайте еще, соли…»