Осенило листопадом, раззадорило морозом
И в сознании тверёзом колобродит пьяный слог.
Мне зелёных глаз отрада, предусмотрена прогнозом,
Умиляется берёзам сельской правды сивый бог.
У него глаза, как ножик, у него слова степенны.
Тоже тащится со смены – вразумлял честной народ.
Ветер щиплется до дрожи. Жизнь запряталась за стены.
И мечты не сокровенны, а совсем наоборот.
Забегу в родные сени. Повстречает зверь любимый,
Сунет нос - неотвратимый неизбежный ритуал.
В дымке ласковой осенней хвост и лапы. Нелюдимый.
Мне такой необходимый попрошайка и нахал.
Трётся, спину гнёт дугою. Тает грусть осенней хмари.
Вася видно что-то жарит – ругань, лязг и сизый чад.
Я вчера была другою, хуже жалкой вшивой твари,
Что ещё житуха впарит лет так эдак в пятьдесят.
У любви глаза, как плошки, от неё разит угаром,
Сам, как печка, пышет жаром и улыбка до ушей.
Нарубаемся картошки, посидим за самоваром.
А тоска припёрлась даром. Мы её, каргу, в зашей.