Ему еще нет тридцати
Но в голосе старость и скорбь.
Как будто его тяготит
Страданий невидимый горб
Пред ним нараспашку окно
За ним – человеческий прах
Он скорбно читает одно
И то же на всех вечерах
На глупых крикливых юнцов
Он смотрит с такой высоты
Как будто в когорте отцов
Стоит у последней черты
Но молодость как не глуши
Румянец отравой не гробь -
Уже не страшит а смешит
Прием под названием «скорбь»