Снег густел, на дне телеги стыл закатным бланманже,
орды, бывшие в набеге, нам дополнили сюжет.
Кони скачут вкруг избенки, ворон каркает беду,
под копытом снег поземкой затевает чехарду.
Свист стрелы и с храпом кони понесли телегу прочь,
а в сугробно-снежном схроне притаилась в страхе дочь.
Сколько минуло, а помню, от мороза наст литой...
Вилы взял и вниз по склону, с криком: "Эй, вражина стой".
Битва речкой скоротечной с вихрем вяжет узелки,
враг полег в кровавой сече, биться было не с руки.
На дворе раздался кашель... окровавленный кисет
достаю из снежной каши, на семь бед один ответ.
За дорогой, у пригорка, вьется стаей воронье,
я сижу, курю махорку и вздыхаю: "ё - маё".
- Эй, Феклуша погляди-ка, ужин близится уже...
Нам зима с холодным скрипом, студит новый бланманже.
©Джонни
для Маргариты Беловой