(из смутного 1995 г.)
Мои дела совсем пошли хреново:
Ни денег, ни горючки и ни баб.
А ну их на… пошли кутить поновой.
Такая у крестьянина судьба.
Там наверху лихие супостаты
Друг друга лишь по носу щёлк да щёлк.
Они, резвясь, ведут свои дебаты,
А уши уж не видно из-за щёк.
А, наливай, да не плещи на скатерть
И дай какой кусочек зажевать.
Нет, сало убери – картошки хватит,
Пусть сало для детей, ядрена мать.
На нас плюют с кремлевских башен древних.
Над нами издеваются они.
Но все равно подохнут без деревни,
Чтоб не кому их было хоронить.
А, может, нет, набьют себе карманы,
Погубят пол-России и айда.
Отвалят все с роднею в теплы страны
На «Вольво», «Мерседесах» господа.
Ты что не пьешь? И пить, и веселиться
Сам бог велел, не станем унывать.
Пускай они подавятся в столице.
Закусывай! Падешь, ядрена мать.
Сейчас пойдем, отрежь мне швеллер с рамы.
Я не про срам, про раму говорю.
Я бочку подарю тебе на память.
Да так, почти задаром подарю.
Колхоза уже нет, совхоза тоже…
Не бойся, отрезай, ядрена вошь!
Когда б я был немного помоложе,
Не дался бы правителям за грош.
Да помолчи, куда бежать-то было?!
И посылал… Я ( - ) на них забил!
Жена, не к ночи… все тихонько выла.
Про сына что… давно меня забыл.
Нет, не хочу с тоской я обниматься.
Ты наливай, потом, глядишь, споем.
Нам за Кремлем, конечно, не угнаться,
Но мы им засандалим шах конем.
(поют)
Э-э-х, друг Ванюша, друг Ванюша,
Растяни сильней меха.
Пока есть чего покушать,
Не просохнем досуха.
Был и Ленин, был и Сталин,
Были прочие вожди –
Голова прочнее стали,
Да мешали все ( -- ).
Наш верховный выше Папы,
Он по корту скок да скок.
Глаз один глядит на Запад,
А другой-то – на Восток.
Он, бывало, с рюмки чая
Пары слов связать не мог,
А проспится – обещает…
Не язык, а осьминог.
Наши бодрые премьеры
Не сказать, что палачи,
Пострашнее, чем холера,
И ловчей, чем щипачи.
Ну, ладно, Вань, маленько побалдели.
Пока светло, я Борьку накормлю.
Когда б не он, так что б в деревне ели?!
С картошечкой-то страсть его люблю…
7.04.95.