Грегор, милый, не стремайся, я всегда любила дивных,
Сколиозных, колченогих, полосованных, кривых,
И меня не парят лапки, цокот жвал и треск хитина,
Насекомый мой, хороший, был стрекуч, проснулся тих,
Был дурацкий – станешь адский, подойдут к тебе с опаской,
Но не я – ты гладкий, ладный, насекомоядной мне
Ты по нраву. Приголубить, потчевать тебя по-царски,
Цацкаться с твоей бедою, с бледной немочью твоей.
Грегор, сладкий, скоро сдохнешь, онемеешь, околеешь,
Грег, они тебя убили, яблоко гниёт в спине,
Я последняя гёрлскаут, это точно – но не фея ж,
Не спасу, и ты загнёшься, в лучшем случае – на мне.
Так целуй меня скорее, в ритме танго, в темпе вальса,
Так рубай меня, грызи меня, скреби по мне, секи,
Буду замша и заноза, донна Замза, пани Замза,
И уже трещат под сердцем твоим голосом жуки.