Она пришла, осталась, и – живет, и варит по утрам невкусный кофе,
В кормушке оставляет хлеба крохи, и в ванной потихонечку поет,
Меня отважно будит по утрам, везде оставив запахи ванили,
Как будто бы меня приговорили вот к этим ощущениям и снам.
Она спешит все время, ремешок часов теребит, - нервничая, что ли?
И ощущенье трепета и боли уже почти пролито между строк…
Перед уходом смотрит на себя, по зеркалу легко скользя глазами, -
И снова убегает. Сдан экзамен? А мой трельяж вздохнет. Ее любя?
И, кажется, - он оседает криво, до вечера надолго загрустив.
Мое лицо покажет торопливо – и ждет. Ее. Безмолвно терпелив…
И холодеет дом. Опять не верит, что снова застучатся каблуки?
И, как от ощущения потери, все сторонится не ее руки.
Как будто мне простить (уже!) не могут ее уход и неизвестный путь,
Ее непоявленье на пороге, которое случится как-нибудь…