Ожидаю рассвета уже с двух часов ночи,
Контур квартирный давно уж стал проще.
Давно уж стал тишину понимать,
В темноте теперь вижу. Я стал различать
Звуки снега и скрежет соседей на кухне,
Как мурлыкает кот, как заводится рухлядь
Советская, восьмидесятых годов.
Вот и слышу в подъезде я стук каблуков;
Поди засиделася девушка с парнем
(Слышались мне стоны с их спальни).
А брань того бедалаги, что "синий"
Возращался с гулянки, настолько противна!
На улице ночью сегодня за тридцать,
Замёрзли собаки, бродяги и птицы.
Это понятно, ведь голубь дурной
Воркует приятно, общаясь со мной.
Луна засыпает под облаками ночными,
И звёзды сверкают огнями мольными.
А дряхлый Петрович, напившись опять,
Военные песни давай вспоминать.
Всё пел он, тянул, но вскоре заплакал,
Потом перестал, с груди как заахал.
Наверно сердечко опять прихватило,
Ведь ходит старёханький пока что есть силы.
Без погани как-то у нас не бывает:
В последнем подъезде стекло выбивают.
Скорее всего молодые подрались,
Курили, общались, затем разругались.
Под грохот басов и шумы барабанов
Машина промчалась с восточных кварталов.
Послышался смех распутных девиц...
Как падал с руки чьей-то "сахарный" шприц...