Месяц январь, четыре дня
Уж празднует страна.
Чудесной магией пьяня,
Расщедрилась зима.
Скрип под полозьями саней.
В преддверии рождества,
Гирляндами цветных огней
Украшены дома.
Звенят задорно бубенцы,
Снежинок хоровод,
Коньков фигурные зубцы
Застывший режут лёд.
Мороз, на улицах народ,
Березки в серебре,
Неторопливо Новый год
Шагает по земле,
Народ гуляет, не спеша,
Конечно, что юлить,
Славян широкая душа
Умеет просто жить.
Почувствовать волшебный дух
Святого рождества,
Произнести молитвы вслух,
Желая всем добра.
Ну, а теперь, прикрыв глаза,
Представим лишь на миг,
Как светлый праздник рождества
И Новый год возник.
Вначале, на заре времён,
Много веков назад,
Построен древний Вавилон
Возле реки Евфрат.
В то время, но не в январе,
Ждал праздника народ,
И в конце марта, по весне,
Встречали Новый год.
Едва лишь Тигр и Евфрат
Наполнятся водой,
Считается, что бог Мардук,
Покончив с силой злой,
Испепелит оплоты тьмы,
Повергнув смерть копьем,
Прогнав отчаянье зимы,
Земли, очистит дом.
Помощником ему — Мушхуш,
Ужаснейший дракон,
Один из чудищ Тиамат,
Был даром наделен:
Как дикий лев врагов хватать,
Сжигать посевы нив,
Орлом среди небес летать,
Сражаться, словно див.
Змеёю ползать среди скал
С хвостом, как скорпион,
Огнем и ядом побеждал
Ужаснейший дракон.
Кто был прообразом ему,
Я не могу я сказать,
Считаю, полную луну
Так можно величать.
Возможно, это солнца свет,
А может, ветер злой,
На протяжении многих лет
Все ищут смысл свой.
Но главное таится в том,
Что Тиамат назло,
Весна в обличье молодом,
Даруя всем тепло,
Придет, а после лета цвет,
Земной украсит дом,
Принявши ветку эстафет,
Цветущим миндалём.
В то время, для людей разлив,
После чумной зимы,
Казался лучше всяких див
Обилием воды.
И на двенадцать долгих дней
Закрыты все суды,
Нет казней, битв, иных смертей,
Рабочей суеты.
Свобода, праздник, маскарад,
Веселый хоровод.
Неважно, беден ли, богат,
Все встретят Новый год.
Военачальник ли, купец,
Под маской все равны,
Зиме, злосчастиям — конец,
Маслины зацвели,
Прошли века, поднялся Рим,
Великой став страной,
От боли вздрогнул Старый мир
Под мощною пятой.
И в это время, Новый год,
Праздник вавилонян,
К евреям торжеством придет
Из ассирийских стран.
От иудеев через Рим
До Греции дойдет,
А после к тем, кто нелюдим,
В густой тайге живет.
Легенду эту помнят все,
Смешались языки,
Оставлены Врата Богов,
Сточили их пески.
Исчезли царства, города,
Но в сердце у людей
Традиция была жива,
И каждый иудей
Все ж, не взирая на запрет,
Дань богу отдавал
Единому, что сотни лет
Народ сей охранял.
Пусть в Риме капища давно
Никто уж не считал,
Но временное божество
Сам цезарь почитал.
Вот Сирию он разгромил
В сорок шестом году
До нашей эры, и решил
На радость ли, беду,
Что праздник начинаний всех
Быть должен в январе,
Чтобы сопутствовал успех
В политике, игре.
В жертву несли овец, ягнят
В первый январский день,
Так было много лет назад,
Но, кажется, теперь
Не изменилось ничего,
И в праздник Новый год
Мы чтим былое божество.
Кто Януса поймёт?
Одним лицом он зрит вперед,
В ткань будущих времен,
Второе — прошлым лишь живет,
Где вечный зимний сон.
Блестит оберткой серебро
И золото полос,
Однако, не несет добро
Румяный Дед мороз.
Наоборот, он в дом придет
Собрать с людей налог,
У кельтов жертвою служил
В последствии пирог.
Снегурочкою звали здесь
Красавицу села,
Бедняжку отводили в лес
В начале января…
Убранство ж ёлки в те века
Имелось быть простым,
Но что висело на ветвях,
Мы лучше умолчим…
конец первой части.