По городу, ощетинившемуся
ружейными дулами многоэтажек
в лоснящийся антрацитовый космос,
едва брела Глупая Женщина.
И снова день как день,
и ночь будет как ночь.
И одиНОЧЬество…
Снег под ее ногами
был синюшным, отливающим
нездоровой свинцовостью
затоптанного насмерть,
захлебнувшегося в потоке коричневатой слюны
заядлого курильщика – города.
Ночь, станцевав на каждом
козырьке и карнизе,
на каждой томно брошенной
в пространство веточке-ниточке-сеточке,
щедрыми горстями сеяла
белую детскую радость…
А день небритым солдафоном
прихлопнул как муху,
проглотил четвертиной хлебного виски
и удовлетворенно отрыгнул в небо…
Внезапно на изрядно порозовевший нос
Глупой Женщины слетела чистая,
только что изготовленная снежинка -
вспыхнула сердцевиной шестигранной
и растаяла под нечаянным
выдохом.
«…лишь в смерти раскрываем свою суть…» -
влетела откуда-то фраза.
Ядовитым морским ежом
подкатил к горлу черный ком,
и застряв жгучим перцельдо'м
обратил в полигон нутро.
…
Плача и смеясь
всхлипывая и жмурясь,
счастливая Глупая Женщина
летела в свой дом,
спотыкаясь
о турбулентность
густых сметанных потоков
спадающего
снега.