Я целый день по просьбе президента
В сортире террористов поджидал.
Стратегию текущего момента
Себе я очень четко представлял.
Сижу я, президентом вдохновлённый,
Но не идут Бен Ладан и Хаттаб,
А так как я морально разведенный —
В мужской сортир вломилось восемь баб.
Я баб прогнал. Тут лезут коммунисты
И тычут красным знаменем в меня.
Я сразу понял — это террористы,
Или, по крайней мере их родня.
Они умом больны все поголовно,
Сосед—главврач десятки их лечил.
Я их сначала замочил условно,
А после в унитазе замочил.
Они сбежали, дверь сломав в сортире,
Кричали мне: «Дебил и идиот!”
А я себя здесь чувствовал, как в тире,
Поставив возле кассы пулемет!
Тут ворвались лихие пионеры,
К тому ж бесплатно, не беря билет.
Пропели мне про близость новой эры
И исписали матом туалет.
Едва успел отмыть от мата стены,
Как депутаты радостной гурьбой
Повысили в пять раз входные цены,
Оставив, правда, льготы за собой.
Нужны России новые законы,
А чтобы их в Госдуме провели
Бумаги туалетной два рулона
С собою депутаты унесли.
Потом вошли голодные шахтеры
И касками разбили писсуар.
Такого экстремизма и террора
Не видел я с нашествия татар.
Хотел их охладить из пулемета,
Но получил по голове кайлом.
Борьба с террором — трудная работа,
Особенно, когда в стране дурдом!
Очухался, футбольные фанаты
Ломают итальянский унитаз.
Я закричал: “Спартак—банзай, ребята!”
И тут же получил промежду глаз.
Когда же я очнулся весь побитый,
Не знал я , как мне быть, кого мочить?
У нас в России множество бандитов —
На всех сортиров может не хватить!
Но выход в ситуации суровой
Я отыскал, забив в сортире вход.
Свой организм покрыл броней метровой,
Теперь я словно рыцарь Дон Кихот.
В сортире я в засаде днем и ночью,
Меня отсюда танком не стащить.
Борьбою с терроризмом озабочен.
Эй, гражданин, извольте заплатить!