Бумаги вздрогнувший листок.
Ещё чернил немого в венах.
В мгновенно-вечных переменах,
Творец которых – грустный Бог.
Он глаз сомкнуть своих не смог,
Когда творил весь этот ужас.
И всей тоской своей обрушась,
Создал любви моей цветок.
* * *
Говорят, - что мудрецы –
Это маленькие боги.
Спотыкаясь на дороге,
Поднимают звёзд венцы.
* * *
На моём столе – мадонна Ботичели,
Протекли бездонные века.
Но глаза её не постарели.
Не пожухла локонов река.
И ресницы лёгкие взлетели,
Изумлённой радостью поя.
О таких мечтать мы только смели,
Дальние предчувствуя края.
Эти губы – похоти не имут.
Это взор божественной жены.
Эти очи через Вечность ринут
В мою душу – звуки тишины.
* * *
Знаю, что ты придёшь.
Знаю, что будет встреча.
Знаю, что будет ложь
Губы наши калечить.
Горько я улыбнусь,
В сердце почуяв спазмы.
Знаю, что даже грусть
Наша – будет о разном.
Разны мы и близки.
Горесть роднит поэтов.
Разве пустынь пески
Спели нам не об этом ?
* * *
Небо нежно посветлело,
Будто вспомнило тебя.
Словно горсть ночного мела
Кто-то бросил в пасть огня.
И огонь заколыхался,
Ветром времени томим.
Почему опять остался
Я один и нелюдим ?
Звёздный пепел во взгляде твоём,
Оттого, что мы снова вдвоём.
И рука твоя вздрогнула – словно
Отступила от пальцев кровь.
От чего так всегда невесома
И обманчива наша любовь ?
* * *
Сегодня ночь не помещалась в слово.
Я слышал странный гул из глубины
Звездами вечными усыпанного крова,
Чьи тайны в зеркалах отражены.
Сегодня ветер выл осатанело,
Как будто выводя за упокой.
И голова мучительно болела,
Измучена бесплодною тоской.
И лист тетрадный слепо жёг мне руки,
Стремясь запечатлеть строфы печальный бред.
И душераздирающие звуки
Звучали медленно с безжизненных планет.
Сегодня лампы – глаз – бессмысленностью режут.
Друзья ведут притворную игру.
Рискованный мой путь – он будет центробежен,
Когда, отринув страх, - в бессмертье побегу.