Мне приходится вставать на работу не позже - шесть сорок.
Это цифра наваливается на меня, словно душный морок,
Особенно в субботу, в воскресенье - в уходящие выходные,
Стрелки часов, мне кажется часто, живые...
А я плюю на все, чищу зубы и распеваюсь в душе -
Шесть сорок, суббота! Соседям должно быть хуже
Чем мне.
.........А потом суета, заботы - проходит утро,
Я с виду, как бочка меда. На деле - мазута.
Читаю чужие стихи, под i-pod и Элвиса Пресли.
Обедаю с Богом (он не верит, что я воскресну).
Читаю ему стихи, укладывая в алфавит,
А мой голос в его ушах - безразмерно фонит...
Он отворачивается и уходит к себе. Итак все ясно,
Боится, что я под напряжением и взрывоопасна.
А я с официантом на Вы - не курю и не спорю,
Расплачиваюсь кредиткой, и мечтаю уехать к морю...
Или дальше. Просто уехать. У-е-ха-ть быстро...
Ловлю на Садовом с крутой иномаркой таксиста.
И замахиваюсь - на Восточный Квартал. Держи две сотни.
Он как водится, сначала отвезет меня до Копотни,
Потом к Кремлю - чтобы счетчик зевал устало,
До Казанского, Рижского и неважнокакого еще вокзала.
А я выйду у Арбата, и промолчу, что я знала дорогу,
(Завтра за обедом пожалуюсь на таксиста Богу)
...Восточный Квартал. Официант - как услужливый сторож.
Я заказываю слишком часто Кампари Орандж,
...И вслушиваясь в твой голос, закусываю сигаретным дымом.
Не нужно мне синих волос, я совсем не Мальвина.
И уже шесть сорок. Но вечера. Отлегло потихонечку.
Если бы это не шло в разрез с моими принципами - махнула бы водочку.
И снимка ни одного веселого - хоть ты тресни, хоть ты убей.
Как водится - чем печальнее, тем верней...