БЕРЕЗКА
У дороги, в хлебах,
В васильках и колосьях,
Греясь в нежных лучах,
Мирно встретила осень.
Белоствольная стать
В изумрудном свеченье,
Час настал ей предстать
В золотом облаченье.
Был к лицу ей убор
Этот новый как прежний.
Останавливал взор
В изумленье проезжий,
И любуясь красой
Златокудрой березы,
Вытирал он рукой
Набежавшие слезы.
ИСХОД
Зловещие тени сгущались
Под кронами стройных берез,
Крестьяне с деревней прощались,
Готов был к дороге обоз.
Румянилось небо закатом,
Алели изгибы реки,
Как злато, за ветхою хатой
Сверкали степные пески.
Под небом открытым осенним
Среди деревянных телег
Под пенье дорожных молений
От горя чернел человек.
И раньше, как перед кончиной,
Прощались с детьми и женой,
Но воля в ту пору причиной
Разлуки являлась с землей.
А ныне гнала на край света
Костлявой рукой нищета,
Пески за рекою и лето,
Не давшее всходам дождя.
По их удрученному виду
Казалось, что в поле служил
Священник по ним панихиду
У зева раскрытых могил.
Лишь смолкли молитвы, поднялись
Протяжные стоны и крик,
И спины волной закачались -
Исхода приблизился миг.
Безмолвно седые курганы
Взирали на скорбный обоз,
На свежие, рваные раны
И реки соленые слез.
Лишь звезды одни понимали,
Как свято несчастье людей,
И путь их в ночи освещали
Среди равнодушных полей.
РУССКАЯ ЗЕМЛЯ
О чем поешь, ковыль седой,
Опять так горько и печально?
Как будто плачешь над землей
Святой Руси многострадальной.
Богатством, ширью, красотой
Веками зависть вызывала,
И шли захватчики ордой –
Под сапогами даль дрожала.
Топтали нивы, жгли леса,
Поили кровью и слезами,
Она глядела в небеса
Озер смиренными глазами.
За всю историю свою
Времен счастливых не имела,
Но в честном праведном бою
Душа мужала, крепло тело.
Под сенью вязов и берез
Опять пшеница колосилась -
Благословил ее Христос
Несокрушимой, дивной силой.
НА ПЕРЕВАЛЕ
Ночь давно накрыла землю
Черным бархатным платком,
У предгорий люди дремлют
Безмятежным сладким сном.
Зимней, лютою порою
Он один средь грозных скал,
За тумана пеленою
Где-то рядом перевал.
Ветра свист в ушах визгливый,
Мокрый снег слепит глаза,
А вокруг - туман, обрывы,
Ледяные небеса.
Сонно, глухо в отдаленьи
Стонут сосны на хребтах,
Словно шлют предупрежденье,
Что опасность в двух шагах.
Сколько было перевалов
На стезях его земных!
Как с обрыва, жизнь бросала
В пропасть горестей лихих.
Но, скрепивши сердце, снова
Он карабкался наверх,
И подъем тот был суровей.
Чем туман ночной и снег.
Может быть за перевалом
Он на этот раз найдет
То, что сердце так желало,
И закончит свой поход.
ПРЯЖА БОГОРОДИЦЫ
Ветхий, серый Голубец*
С кротким образом Пречистой,
У подножия чабрец,
Клевер розовый душистый.
Видно житель этих мест,
Угодить стараясь Богу,
Здесь поставил этот крест
Охранять в степи дорогу.
Летом знойным и зимой,
Ясным днем и темной ночью,
Божьей Матери Святой
На поля глядели очи.
В блеске солнца рядом с Ней
Серебрились паутинки,
В темной зелени ветвей
Тихо таяли, как льдинки.
Называли люди их
Нежно пряжею Пречистой…
Там и ныне Девы Лик
Осеняет дуб ветвистый.
* Голубец – крест с треугольной кровлей и иконой на нем.
ВЕЛГА
В тумане бледно-голубом
Над морем чайки крик печальный;
Волна клубится под крылом
И гневно топит берег дальний.
Под шум бушующей волны
И чайки грустное стенанье
Суровой северной страны
Послушай древнее преданье.
__________
Давно на этих берегах
Жила молоденькая Велга,
Резвилась с Ирвальдом в волнах,
Как на деревьях в роще белка.
С ним часто бегала вдвоем
По золотой косе беспечно,
А море синее кругом
О счастье пело быстротечном.
И проходили лета дни,
И разлучали их метели
До поздней северной весны –
Там снег еще глубок в апреле.
Зимою долгой от тоски
Без друга Велга умирала,
Мороза белые мазки
На окнах грустно изучала.
И как же радостно весной
Встречала Ирвальда у моря!
Но только он с ее сестрой
Украдкой стал встречаться взором.
«Мой милый Ирвальд, почему
Ты омрачаешь радость встречи?
Тебе я рада одному,
Как звездам радуется вечер.
С моей веселою сестрой
Ты день проводишь до заката,
А я беседую с волной,
О, если б был моим ты братом!
Томится сердце без тебя,
Как чайка белая без моря,
Я поняла, тебя любя,
Каким бывает острым горе.
В свой дом меня, прошу, возьми, -
Она в отчаяньи просила, -
Чтоб жить с тобой среди зимы,
Работать летом в море синем».
Но твердо Ирвальд отвечал:
«Мы никогда не будем вместе,
Весною этой я избрал
Снеггар прекрасную в невесты».
«А я? – воскликнула она,
И застучало сердце глухо, -
Я буду здесь всегда одна
Без дорогого с детства друга?».
Скрывая слезы от людей,
Пошла вдоль берега поспешно,
Упав среди слепых камней,
Рыдала долго безутешно.
Просила море взять ее
На дно глубокое скорее -
Зачем на свете без него
Ей жить безвременно старея.
Но моря сильная волна
Бросала девушку на берег.
«Убить я Ирвальда должна,
Как убивают ночью звери», -
Решила Велга, и лицо
Ее спокойным сразу стало,
Но сердце медное кольцо
Все с той же силою сжимало.
Когда дыханьем ледяным
Зима повеяла, как смертью,
О том, который был любим,
Снеггар пришла с тревожной вестью:
«На диком острове один
Несчастный Ирвальд погибает,
Среди холодных, белых льдин
Прихода смерти ожидает».
Решила Велга к другу плыть
И Чарну вещую просила
Дорогу к острову открыть
Своей таинственною силой.
«Две ночи будешь и два дня
В тоске и страхе в бурном море, -
Вещала Чарна у огня,
Всевидящим сверкая взором, -
На третий день увидишь ты
В открытом море остров дикий,
Сквозь рев бушующей воды
Услышишь злые птичьи крики.
Но, Велга, знай, едва ногой
Земли пустынной той коснешься,
Ты чайкой станешь, над волной
На крыльях белых вознесешься».
Тобой спасенный никогда
Суровой правды не узнает -
Навечно темная вода
На дне все тайны погребает».
Но, побледнев, как первый снег,
Бесстрашно Велга отвечала:
«Коротким будет пусть мой век», -
И к морю быстро побежала.
Две ночи темные, два дня
Сражалась с волнами морскими…
Вот, наконец, земля видна
С холмами мрачными седыми,
Вот Ирвальд бледный на песке…
Не слышит он стихии воя;
Намокли кудри на щеке
От брызг холодного прибоя.
«Мой Ирвальд милый, дорогой», -
Тревожно Велга закричала…
Очнулся он, но над волной
Лишь чайка белая летала.
25.11.2007