Шатром Иакова осенена земля,
Покрыта пологом кочевья патриарха.
И сладострастных по два, по три "аха"
В секунду исторгается из праха
Под мощью, одаряющей поля.
В бреду соитья взбухшие поля,
Отринувши навязчивое время,
Алкают взрытой плотью божье семя...
Вопросом пейсы улеглись на темя,
Блужданья невнимающих продля.
Покров шатров за окаём продля,
Иаков, чтя украденное право -
Благословенье близнеца Эсава,
Распространил налево и направо,
Всё дышащее щедро наделя.
Пространство подозреньем наделя,
Измыслив омерзительные трюки,
Готовит тьма старинные кунштюки.
Тяните обнимающие руки -
Галут резвится, кознями соря.
Еврейскими могилами соря,
Земля приемлет буквенные клоны.
Разверзнув уготованное лоно,
Являются Господние законы,
Вплетая даты в сеть календаря.
Поймав парящий лист календаря,
Вычитываю буквенность улова.
В тепле шатров небесного покрова
Вбираю предначертанное слово,
Кочевье праотца благодаря.
На иллюстрации монотипия акварелью Олега Фирера "Прекраснословные беседы", 1976 г.