«Да какой я, к бесу, алкоголик?..
Просто вот полаялся с женой…» —
И дышал в лицо мне через столик
Человек с собачьей головой.
Я ему поддакивал с участьем,
Пособлял, поддерживал бокал,
Очень трудно пить собачьей пастью,
Впрочем, и не пил он, а — лакал…
Я и сам нарушил меру, каюсь,
Рассказал и я ему "про жись",
Оба мы, конечно, налакались,
Проще выражаясь — нажрались.
А потом прощались на вокзале,
Ах, какая жалось, Боже мой… —
Плакал человечьими слезами
Человек с собачьей головой.
Я уехал с порванной рубахой,
А потом в метро на Кольцевой,
Помню, назвала меня «собакой»
Женщина с собачьей головой.
Я же горько думал: «Год от году
Краше и светлей моя Москва,
Сколько ж в ней прибавилось народу,
И у всех — собачья голова…»
И ругая мэра вместе с мэрией,
Опираясь о косяк плечом,
Я стоял, качаясь, перед дверью
И не мог в замок попасть ключом.
Из квартиры шёл чудесный запах,
Там жена готовила пирог…
В дверь-то я вошёл… на задних лапах,
Ну а уползал — на четырёх…