Живёт, одной любви послушный,
но, разве в этом есть вина,
когда мечтатель простодушный
хмельной без всякого вина,
в желаниях, порой безумных,
бродя дорогами подлунных
миров, чувствительных для грёз,
наполнен верой, словно Крез.
Кто был влюблён, того не может
прельстить спокойный быт людей,
ему, с безделья, душу гложет
невозвратимость прошлых дней
и их былых очарований,
а язва сладких вспоминаний
тревожит еженощно, вновь
напоминая про любовь.
Но, по вине, веленью ль Зевса,
назначено ему судьбой,
что преданный мечте повеса
дорогой не пойдёт такой,
где удостоены изгнания
привычные душе стенания,
его заботит мир иной,
где он и царь, и шут изгой.