…Значит, выглядел так он:
Крикливые, шустрые руки.
Восклицательным знаком
Носил бескарманные брюки.
И лицо при ходьбе
Принимало… отсутствие позы.
Он не знал о себе
И не думал об этом серьезно.
В мастерской был аврал.
Пахло краской. А кое-где – кровью.
Он квартиру снимал,
А точнее – лишь комнату в доме.
У него было все
Для того чтобы делом заняться.
Было слово, число.
И душе было лет девятнадцать.
Никаких запятых,
Закавык, неудач, невезений.
Ни прозрений слепых,
Ни учительства, ни откровений.
Ни при чем был пророк,
Ни герой, ни дряхлеющий Фауст.
Был оборван звонок,
И качался за окнами август.
Значит, он состоял
Из одних отрицаний? Неверно.
Никогда не плевал
Из желания выглядеть первым.
У него было все остальное:
Булавы каштанов,
Подоконник в левкоях,
И мрамор. И песни шаманов.
В крыше – несколько глаз.
Тонкий луч. Деревянное небо.
Перевернутый таз.
И задумчивый катышек хлеба.
Миска гречневой каши.
Улыбка. Стрижи и вороны.
Неожиданный кашель.
И дождь. И ладони Мадонны.
Паруса в океане.
Гроза. Капитан в треуголке.
Вечерами – камина дыхание.
Книжные полки.
Руки греческих статуй.
Наброски, наплывы из линий.
Остывающий кратер.
«Персей» Бенвенуто Челлини.
Голова Микеланджело,
Фидий, штурмующий Зевса.
Все, что прожито, нажито
Горбилось глыбой отвесной.
Значит, точно из камня.
И к черту все лишнее? Или
Только нужные грани
Сложить оперением крыльев?
Никаких заготовок,
Болванок и первых ступеней.
Это – статуя мира, осколок
От божьей камеи.
Все сходилось в одной,
Словно ране от выстрела, точке,
Невозможно живой,
Как в апреле – набухшая почка.
Да, он мучался тем, что не есть,
Но наверное будет.
Просто адская смесь,
Динамит из предчувствий, прелюдий.
Это некуда деть.
Это так через край и навылет.
Целый мир – послезавтра. И впредь –
Никакого бессилья.
У него было все остальное,
Поэтому жил он,
Как струна из нейлона,
Навытяжку вен, сухожилий.
И мечтал оборваться
На вдохе. И сдаться на слом.
Никаких реставраций
И копий.
С ним кончится все.
…………………
P.S.
Он был честно забыт,
И не умер, как это ни странно.
Заработал бронхит,
Нашивая на камни карманы.
Бродит по двору утром
И общему вторит движенью.
Беспокоен и глуп
От идеи своих натяжений.