Был теплый день безветренным и ясным,
А воздух свежим, будто бы с вершин,
И женщины прелестны и прекрасны,
Как та, к которой я прильнуть спешил.
Весна кипела, пела и сияла,
А у ларька, пристроившись в теньке,
Расхристанная "барышня" стояла
С бутылкой недопитою в руке.
Ее осоловелых глаз пустоты
Отказывались что-то понимать,
Лишь между каждым приступом икоты
С закисших губ стекало слово "мать".
В ней говорило женское начало,
И, поправляя якобы чулок,
Она попеременно оголяла
Окорока венозных дряблых ног.
И кто-то вдруг, себя считая правым,
А может и великим знатоком,
Глумливо плюнул: "Все они шалавы!"-
И раздавил окурок каблуком.
Он словно душу полоснул крапивой,
Мне жаль ту пьянь, но жаль и мужика.
О женщинах судите по любимой,
А не по пьяной бабе у ларька.