На тоскливой, злобой выжженной земле,
Почерневшей от людских деяний,
Грустный ангел брёл в кромешной мгле,
Прочь роняя искорки сияний.
Крылья за спиной сложив в молитвы
По щеке его чертила путь слеза,
А слова людей острее бритвы,
Преисподней светятся глаза.
Нет им дела до божественных сияний
И до ангельских крылатых дел,
Их рука не дарит подаяний,
И жестокость – их души предел.
Нимба свет она не разумеет,
Благодати плащ не различит,
И любить их сердце не умеет,
Разучилось, умерло, молчит.
Наплевать на ангельские перья,
Им глядеть на небо не с руки.
Не из состраданья и доверья,
Из грехов возводят потолки.
По кирпичику слагают они стены,
Ненависти множатся дома,
Доброта покинула их вены,
С горя их душа сошла с ума.
Ангел смотрит на людские лица,
Силится хоть что-нибудь понять.
Не способно человечество влюбиться,
Не способно ближнего обнять.
Кто же сотворил земле такое?
Опоил всех зельем Сатана,
Дьявольское в них бурлит рекою..
…Вдруг мелькнула искорка одна.
Может, не потеряны их души?
Может все еще на свете поправимо?
Может искра та всю мглу разрушит,
Не пройдите только гордо мимо.
Чье-то сердце несказанным светом,
Пробивается сквозь толщу пыли,
Может быть обронено поэтом,
Чтоб влюблялись люди и любили.
Чтоб изморозь не серебрила души,
Чтобы панцирем не жал нам сердце лёд,
И чужим словам внимали б наши уши,
И рвалась мечта наверх, в полёт.
…Ангел искру подобрал с земли,
Запалил душевную лампаду.
Чтобы люди видеть свет могли,
Осветить любовью сердце надо.