Что ж, мегаполис, твой бедлам,
изрядно надоевший нам,
мы оставляем. Значит:" В путь!"
Живого воздуха глотнуть.
Туда, - забыть твой смрад и гам,
в залив, к знакомым берегам.
Там: ветер, в осоке ужи,
ондатра в заливе и пёс,
который всю ночь сторожит
от тех кого леший принёс
и незачем ночь торопить,
и ждать угасания дня,
и деньги на завтра копить,
а шило - на мыло менять.
Войду в зелёную волну...
И заплыву... И донырну...
Огромной рыбы тень за мной
скользнёт... Струёю ледяной
пронижет... И спешишь назад
по-рыбьи выкатив глаза.
А пробкой выскочив на верх,
под спину море подложив,
раскинув руки ты лежишь...
И... Где, ты, городская жизнь!?
Лишь ветер, в осоке ужи,
ондатра в заливе и пёс,
который всю ночь сторожит,
от тех, кого леший принёс.
И незачем ночь торопить,
и ждать угасания дня,
и деньги на завтра копить,
а шило на мыло менять.
Иная там живёт тоска
в пустой глазнице маяка,
Там мириады звёзд, века
в молчание своё вбирая,
Струну такую тронут в нас,
что сотни лиц, и вдвое глаз
тот звёздный слушая рассказ
задумавшись вдруг умолкают.
и лишь шумит камыш в ночи,
да рыба донная молчит...
Лишь ветер... В осоке ужи...
Ондатра в заливе и пёс,
который всю ночь сторожит
от тех, кого леший принёс.
И, что значит жизнь торопить,
прибавив уже не отнять,
свист ветра в снастях полюбить,
а после - тоски не унять.